Было видно, что каждый из вошедших первым делом пробовал совершить прыжок. Мелькали искорки, громыхало, словно кто-то тряс лист жести. Кривились от досады лица. Но Стопор сработал великолепно, у всех главные умения Торговцев оказались заблокированными. И это, несмотря на то что они находились в невидимом для них четырехстороннем створе.

«Одиннадцать!» – закончил Дмитрий счет, и в тот же момент Крафа исчез из подвала вместе со своими живыми, измазанными в грязи трофеями.

Светозаров шумно выдохнул и бегом ринулся в туман, посмотреть, что там с разведчиком. Шу’эс Лав к тому времени уже подлечил воина своими умениями, и тот мог говорить вполне внятно:

– Эти люди словно с ума сошли. Как только мы перешли ущелье, они вытребовали у его величества нас как самых лучших проводников и устремились сюда. Когда мои товарищи уже не выдерживали, их попросту бросали. Хорошо, что на этом берегу тварей почти нет… Бежали, словно за смертью… Да я сам себя осознал, лишь когда вас увидал… С королем тоже, мне кажется, не все в порядке. Он словно сам командовать разучился, во всем соглашался с освобожденными нами людьми.

Ему помогли подняться и проводили до открытой настежь решетки.

– Сможешь дальше сам дойти? – спросил Светозаров.

– Да, да, конечно, ваше магичество! – заверил воин.

– Тогда поднимайся и скажи, что все приказы мои остаются прежними. И пусть не опоздают с пиром. Сам сиди в караулке, пусть тебя там накормят, и жди моего распоряжения. Можешь спать. А про этих одиннадцать человек забудь до моего приказа! Словно ты никогда их и не видел. Никому ни единого слова. Понял?

– Так точно! – отрапортовал разведчик, но недоумение свое сдержать не смог. – А где они сейчас?

– Они такие же, как я, поэтому уже наверняка каждый в своем мире обретается.

Воин с пониманием кивнул и поспешил выбраться из надоевшего ему тумана. Сомневаться в его молчании не приходилось. По крайней мере до ближайших разбирательств он как свидетель не понадобится.

Первый этап остался позади.

Оставшись наедине с Дмитрием, баюнг тоже не стал скрывать своего удивления

– А и в самом деле, куда они подевались?

– Пришлось перебросить их в более обособленное место. Иначе с таким поведением война могла начаться уже немедленно. Но всем, кто идет в колонне, ты говори, что этот мир закрыт, неповиновение будет караться, без моего разрешения прыгать нельзя. И возмущайся тем, что эти одиннадцать идиотов ушли без разрешения, не поблагодарив и наплевав на гостеприимство. Кстати, ты узнал хоть кого-то?

– По поводу войны ты прав… И скажу, что надо… А узнал женщину… Это легендарная Ситейва, супруга одного из идейных лидеров ортодоксов. Она заведовала отделом надзора при первой ударной армии. Я там не служил, но, по рассказам очевидцев, ее побаивались больше, чем наших врагов-реформаторов. Редкостная особа… Ее и в самом деле лучше держать взаперти…

Коллеги опять двинулись к месту встречи.

– А кто ее муж? – спросил Дмитрий.

Ему хотелось сверить сведения, имеющиеся в досье. Хотя мысленно он уже паниковал. Муж Ситейвы, Смит Цуммер, значился в списках сбежавших из поселка ссыльных, но в передовом отряде его не было. Ошибиться в опознании, с должными умениями, даже делая скидку на слой грязи на лицах, было нельзя. То есть чета Цуммер ринулась в бега вместе, а тут вдруг жена оказалась одна, пусть и в другой компании.

– Смит Цуммер, один из главных идеологических противников Крафы и всех реформаторов. Заведовал отделом пропаганды и средствами массовой информации. В военных операциях он участия не принимал, никогда в руках даже ножа не держал, слыл невероятным чистоплюем и всегда появлялся на глазах у публики в идеально белых костюмах. Некоторые по этой причине, а также за умение болтать языком за глаза называли его Мельником. Правда, с опаской все равно добавляли и ему титул «лидер». В то время, которое я четко осозна