– И правильно. Иначе бы были уже мертвы. Я знаю, как для вас с-с-соблазнительно полакомиться ребенком. Ведь детская печень с-с-совсем другая на вкус-с-с. Но богиня ночи одарила нас-с-с вс-с-сех с-с-своим даром не затем, чтобы мы ели детей. А чтобы мы их обращали. От этих невинных чад завис-с-сит наше будущее. И ваша задача не наедаться и убивать, а находить детей.

– Да, Древний, – смиренно поклонились ящеры, замерев в ожидании.

Их вид не вызывал ничего, кроме жалости. А их обращение «древний» лишь навевало воспоминания о том, как долго ящер живет в этом мире. О дне, когда он стал первородным оборотнем. Одним из нескольких. В те дни он был таким же дикарем и чудовищем, как лежавший рядом мертвый собрат. В голове мелькнуло воспоминание его самой первой жертвы – юной девочки у водоема. В груди смешалась тупая боль и чувство жажды. Глаза наливались кровью, запах юного ребенка манил вцепиться, но ящер был непреклонен. Он должен быть примером для остальных и не поддаваться зову зверя. Чувства обострялись все сильнее. Сладковатый аромат казался повсюду и надо было скорее уходить. Отдав команду, белый ящер выбрался вместе с остальными оборотнями на крышу с видом на город. Языки пламени охватывали целые кварталы, на крышах мелькали силуэты сородичей, а вдали мерцали вспышки последних сражений.

– Вождь. С-с-скоро взойдет с-с-солнце, – сказал один из оборотней.

– Будто с вос-с-сходом с-с-солнца мы превращаемся обратно, – презрительно фыркнул Древний, осматриваясь вокруг.

– Разве нам не пора отходить? Пока не пришли другие пары.

Оборотень сделал вид, что не слышал вопроса. Его голова медленно двигалась будто пыталась поймать направление ветра. Среди какофонии звуков сородичей, пар, порывов ветра, белый ящер распознал протяжный и надрывистый писк ищеек. Оборотней, выискивающих ильнийцев и подающих сигнал на определенной частоте.

– Нес-с-сколько ищеек нашли детей в западной час-с-сти этого города, – заявил Древний.

– Каков будет ваш приказ?

– Детей не трогать! Я их поймаю с-с-самолично! Ос-с-стальных убейте, – прорычал вожак, – на охоту живо! – вытянувшись во весь рост, оборотень издал оглушающий рев.

По городу одним за другим раздались ответные возгласы его собратьев. Все, как один, пустились на крыши по одному лишь зову. Рычащие тени ящеров мелькали на фоне пылающих домов и неслись к своей цели во всю прыть.

Тем временем Абрам вместе со своим племянником Адамом и небольшой группой пар подошли почти к выходу из города. Улицы-зигзаги давно расширились, дома стояли уже не так плотно, как прежде, а горизонт был усеян звездами. Впереди виднелись очертания поля на множество лик и главного тракта в Патэтские земли. Утомленные погоней пары заулыбались в ожидании последнего рывка, но их мимолетное счастье рассеялось с трепетом земли. Абрам понимал, что эту атаку им не пережить. Силуэты и крики ящеров становились все ближе с каждой секундой.

– Адам, слушай и запоминай. Я воспользуюсь силой, но ненадолго. Твоя задача держаться со мной рядом и ни в коем случае не отходить, ясно?

– А что потом?

– Будем импровизировать, – Абрам схватил Адама за плечо и крепко зажмурился. Орнаменты его татуировки засветились бледно-серым светом. Черные контуры извилистых волнообразных фигур засияли ярче и мир преобразился в призрачный оттенок. Адам увидел очертания улиц, мерцающих домов и блики фигур в безжизненных тонах. Его дядя приложил палец к губам и указал на просвет в узкой улице. Двигаясь вглубь, Адам осторожно осматривался по сторонам. Позади него раздавались душераздирающие крики, вспышки сверхсил и крики ящеров. За несколько мгновений от группы пар не осталось и следа. Абрам презрительно фыркнул, потащив своего племянника в один из домов.