– А вдруг Ла-Эйсон за меня выберет некрасивую девушку?

– Какой ты строптивый! Я тебе скажу так, Ла-Эйсон сделает все так, что твоя партнерша для тебя будет самой красивой на свете! Она станет для тебя идолом красоты.

– И каким это образом? Она поменяет лицо?

– Дурак ты, Адам! Я ж серьезно говорю.

– Мне не понять, честно. Я ничего не испытываю сейчас и твои слова для меня звучат, подобно сказке из детства.

– Поверь мне! Ты и сам не заметишь, как Ла-Эйсон себя проявит. А со временем у тебя появятся способности, даруемые парам вместе с сильными чувствам.

– Ага. Способностями, которыми еще даже не все пользуются, да, дядя?

– Мы с тобой это уже обсуждали. Я ими пользуюсь в исключительных случаях. На этом и закончим разговор. Тем более, мы уже почти дошли – резко отрезал дядя Абрам, натянув посильнее капюшон и выйдя с узких улиц Веспира на центральную площадь.

Особенность архитектуры этого города заключается в попытке адаптации Патэтской культуры к Террийской. По канонам архитектуры края Патэт – город представляет собой множество зигзагообразных улиц, ведущих к просторному центру. А вот оформление города выполнено согласно Террийскому направлению. Стены, увитые плющом, крыши с прочными крупными листьями поверх черепицы, а также игры темно-зеленых и светло-желтых тонов. Все это является воплощением культуры далекого и чуждого юга.

Пробираясь сквозь оживленную толпу, Адам и его дядя Абрам вышли на просторные аллеи города, украшенные вдоль уникальными деревьями. Их бутоны напоминают розы, знакомые почти каждому жителю этого мира. Этот искусственно созданный вид называют – Милигридиями. Стебли, покрытые прочной корой, достигают высоту в несколько метров, а их кроны усеяны множеством перламутровых крупных лепестков, размером с взрослую ладонь. Ветер с легкостью срывает их с бутонов, осыпая каждого проходящего мимо путника. Поймав один из таких лепестков, Адам, растер его между пальцев, играя с отблеском под открытым солнцем.

– Здесь красиво. Почему мы не переберемся сюда? – спросил Адам, выкинув остатки лепестка на землю.

– Из соображений безопасности и собственного желания. Никогда не знаешь у кого какие способности есть, а жить в городе, подобному пороховой бочке, мало удовольствия доставляет, – ответил Абрам, подходя к прилавку с фруктами.

– Ведь и дома могут напасть в любой момент. Разве нет?

– Верно, могут. Но подходящих всегда видно издалека. Мир этот…

– …Не так хорош, как кажется. Я помню, дядя. Ты уже сотню раз это говорил. Но стоит ли прятаться от мира, когда есть такие уютные места?

– Проживешь столько, сколько я, поймешь. Так что здесь мы надолго не задержимся.

– Даже в трактир не зайдем за кружечкой эля? – ехидно улыбнулся Адам.

– Ох…Искуситель…Разве что за одной – толкнул его в плечо дядя.

Прикусив губу и отойдя от прилавка с фруктами, Абрам осмотрелся вокруг, выискивая намеки на наличие трактира. Стоило только подумать о еде, как запахи специй в мгновение ока обострили обоняние. Свежие вырезки диких животных так и заманивали Абрама вцепиться в них мертвой хваткой, а ароматы трав зазывали окунуться в них с головой. Следуя позывам изголодавшегося желудка и пробираясь вглубь, Абрам вместе с Адамом вышли на узкую улицу, где среди вытянутых вверх жилых домов располагались мастерские и трактиры. Солнце уже сильно припекло, сухость во рту вызывала невыносимую жажду, и Абрам, не раздумывая, зашел в ближайший трактир, название которого даже не заметил.

Откинув капюшон и выпустив свои темные волосы, убранные назад, он сел вместе с Адамом за ближайший столик у круглого окна с видом на спокойную улицу. Стены помещения изнутри были обвиты плющом, мебель сделана из массивного дерева и расставлена хаотично со стульями. Блюда гостям подавались в необычных лодочках, созданных из широких и плотных листьев. Этот способ подачи был визитной карточкой всех заведений на территории земель Терры. Заказав несколько блюд и напитки, Абрам начал нервно перебирать монету между пальцами, оглядываясь по сторонам.