Парень медленно шёл вдоль гримёрных. Наконец, увидев, на одной из открытых дверей надпись «Эдем», он ворвался внутрь со словами:

– Успехи «Джека» прошли успешно!

На мраморном полу неподвижно лежал басист, отображая своим образом модного хипстера. Над ним согнулся ударник, с ужасом осматривая товарища. Повернувшись, он выдал:

– Похоже, Лёха умер…

Лицо стоявшего рядом Антона перекосилось от злобы. Лев подошел к басисту, проверил пульс и ответил:

– Не умер он – с похмелюги валяется. Наш Эстонский экспресс.

– Бомер, чтоб тебя!

Невысокий парень, невероятно похожий на актера «Мэта Бомера», смущённо развел руками в разные стороны, пытаясь собраться с мыслями. Менеджер, заметив его расширенные зрачки, дрожащим голосом произнёс:

– Да ты же обдолбан… Мать твою… Я сколько раз говорил! Перед выступлениями не бахать! Этот вечер… Всё на кону…

Лев отпил виски и упал на стул, который жалобно заскрипел ножками. Видя раздражённый вид Антона, он протянул ему руку с наполовину опустошенной бутылкой.

– Ты нервный какой-то, примешь лекарство от разбитых сердец и несбыточных надежд?

Подобно ребёнку, мужчина ехидно передразнил вокалиста:

– Примешь лекарство, от разбитых сердец и несбыточных надежд… Спасибо тебе генератор великолепных цитат! Пойду делать бизнес на поздравлениях.

Антон ударил себя по лбу, оставляя впечатанный, белый след от массивного кольца на безымянном пальце.

– Как же ваша группа меня заебала своими вечными проблемами!

– «Возможно, но мы приносим тебе деньги». – тихо произнёс ударник.

Вокалист начал кивать головой, указывая на него пальцем. Сделав очередной глоток, он добавил:

– Я тут встретил надоедливую брюнетку из твоего рода. Если наше общение выйдет за рамки приличия, не обессудь. Ты всем чётко дал понять – журналистам нет места на этом вечере. Выходит Антошка – врушка? Впрочем, это уже риторика.

– Скорее она тебя поимеет, во всех смыслах… Нужно было мне всё взвесить ещё раз, Прежде чем вас, раздолбаев, брать. Благо, хотя бы Катарина нормально выступает со своим парнем.

Лев с ухмылкой на лице поставил бутылку рядом со стулом. Он затаил дыхание, предвкушая реакцию, которая последует после его фразы:

– Этот твой Энрике Иглесиас на минималках заинтересован в отношениях с Катариной, как Джастин Бибер в матчах «НБА», смекаешь?

Антон прижался спиной к стене, опуская голову. Лев неторопливо продолжил свою речь:

– Не грусти Леприкон, ты, как наш менеджер, выдал неделю концертов. После возвращения из Японии, вписал нас в свое фееричное жополизание толстосумам. Вернее – дивный, роскошный вечер. Мы пытались отказаться впервые за долгое время, но ты же не хотел ничего слышать, а сейчас начинаешь плакать при виде того, что неизбежно. Ты всегда забывал одну важную вещь – мы не пытаемся подражать «Guns N’ Roses», прочим великим. Мы – удачливые идиоты, и этим гордимся. Поселяя в доме хищника, будь готов, что он проявит свою истинную природу. Так что не требуй от нас невозможного и не смотри с призрением. Мы выйдем и сыграем, но лично я в последний раз принимаю участие в твоём параде тщеславия.

Лицо менеджера побагровело, подобрав бутылку, он швырнул её в стену. Осколки разлетелись, порезав руку Льва и забрызгав недопитым виски его майку. Вокалист не придал этому значения, лишь насмешливо приподнял бровь, оценивая произведённое им впечатление.

– Вы, мать вашу, бездарные ублюдки принадлежите мне! Мною созданы и мною распиарены! Меня тошнит от вашего образа жизни, выходок и провокаций! У вас по контракту ещё год! Хотите вы того или нет, но в случае расторжения, хрен вы что от меня получите за последние концерты!