Плод совместной любви четы Смитов, Элизабет, заметно уступала в красоте своей матери. Безусловно, она была симпатичной девушкой, это отметил и Джонни. Однако до своей матери, особенно в году её молодости, дочери было далеко. Единственное в чем девушка не уступала, хотя наверное, здесь уместнее будет употребить выражение, передалось ей в наследство, была улыбка. Расходясь ее пухленькие вытянутые дугой губки, обнажали два ряда, ровных жемчужных зубов. В это же время на слегка округлых щечках появлялись две восхитительных ямочки, любоваться на которые можно было целую вечность. В остальном же Элизабет больше походила на отца. Темно-русые волосы, карие глаза, слегка сплющенный снизу носик. Единственным изъяном её фигуры были широкие для девушки плечи, особенно выделявшиеся на фоне зауженной талии.

Поужинав семейство Смит и их гость направились в гостиную. Проходя по коридору, они случайно столкнулись с той, из-за которой Джонни, по сути, и затеял всю эту авантюру. Сейчас имея пусть и мимолетную возможность, Линда попыталась как можно быстрее проскочить мимо них, что сделать в узком коридорчике было просто невозможно, молодой плантатор не только убедился, что эта рабыня стоит любых его усилий, но ещё больше укоренился в своем мнении. Даже для его искушенного вкуса, эта темнокожая девушка представляла собой, нечто совершенно особенное. Она просто затмевала, все его прошлые победы. Тонкое летнее платье в яркую цветную полоску с длинными рукавами и не глубоким вырезом на груди, не только подчеркивала её восхитительную фигуру, но и предавала более яркий оттенок её пленительно смуглой коже. Просматривающиеся сквозь ткань контуры женского тела, заставили его сердце защемиться в томление, а мелкая приятная дрожь в нижней части паха, усилила и без того дикое желание, обладать этой красоткой. Её фигурка была настолько идеальной, что девушка показалась ему ожившей статуэткой. Хрупкие женственные плечики, тончайшая талия, притягательные своей упругостью бедра. Правда Джонни немного смутила её грудь, показавшаяся ему слишком большой для столь юной девы.

«Интересно, она такая от природы или вследствие кормления ребенка», – эта проскочившая в его голове мысль, тут же вызвала следом за собой волну ревности. Неужели кто-то уже осмелился прикоснуться к этому прекраснейшему цветку, созданному природой для него.

Дикая смесь эгоизма и самоуверенности, породили в герои повествования мнение о том, что все прекрасное попадающиеся ему на жизненном пути, предназначено ему судьбой. А будь это не так, оно бы ему тогда не повстречалось. Просто в совпадения он не верил, а потому брал себе все, что приглянулось. То обстоятельство, что Линда может достаться ему, будучи уже тронутой другим, моментально понизило её ценность в несколько раз. Ведь он рассчитывал, добыть её, ещё не познавшей мужских ласк. Словно только что расцветшею розу, с бутоном наполненным утренней росой, которую садовник еще не успел срезать с куста. Конечно, красивая роза, она и стоящая в вазе, останется таковой, вот только таких уже чувств она не вызовет. Но вся его ревность была убита всего одним только взглядом, брошенным на него темнокожей рабыней. Это был взгляд ещё ребёнка, а не зрелой женщины. В нем явно проскальзывала, какая-то детская обида. На самом деле, Джонни оказался прав полагая, что из-за его визита Линде пришлось ужинать не за хозяйским столом, а на кухне с другими домашними рабами.

Весь оставшийся вечер молодому человеку пришлось прослушать, как члены семейства Смит соревновались между собой в виртуозности игры на рояле. Какими же они казались ему нелепыми и смешными. Ему была абсолютно чужда эта их фанатичная страсть к музыке. Ни одна из сыгранных сонет не вызвала в его душе ничего кроме скуки. Однако он продержался молодцом, ничем не выдав своих настоящих чувств. Мало того, временами на его лице появлялось выражение такого блаженства, что бросавшие в его стороны свои взгляды, члены семейства Смит переполнялись душевным восторгом и благодарностью, к такому замечательному слушателю. Ведь что может быть лучшим награждением для музыканта, чем признание и восхищение его игрой. Наконец, устав гримасничать, изображая несуществующие блаженства души, Джонни воспользовался первым удачным поводом и поспешил откланяться. Чем несказанно расстроил хозяев, по их мнению, такой чудный вечер мог продлиться чуточку подольше. Тем не менее гость им очень понравился, а по тому фразы вроде: «Но ведь ещё так рано» и «наши двери всегда открыты», звучали от чистого сердца и не были притворной вежливостью. Их чудное и милое гнездышко Джонни покидал с чувством, что затеянная им партия была уже практически на половину выиграна. Только за один день молодому авантюристу удалось не только получить доступ в дом Смитов, но и расположить к себя всех членов этого почтеннейшего семейства.