Он опустил голову и устало провел ладонью по лицу.

– Какой метод лежит в основе вашего открытия?

Это спросил Главный физик. Он сидел вполоборота к столу и, опустив голову, смотрел в пол.

– Весь процесс осветить детально? – деловито осведомился Главный биолог.

– Думаю, это лишнее. – Главный физик поднял голову, и Главный планетолог увидел его глаза – усталые, глубоко ввалившиеся. – Мы не специалисты, удовольствуемся общей картиной.

– Хорошо. Вкратце история открытия такова. Как вы знаете, каждая лаборатория корабля не ограничивается лишь текущими исследованиями, связанными только с экспедицией. Они ведь большей частью чисто прикладные. Наша лаборатория тоже имеет тематику, в которой заложены фундаментальные работы и исследования. Одно из направлений связано с дальнейшим изучением телепатии. Совместно с Лабораторией физики, то есть с твоей, – он коротко кивнул в сторону Главного физика, – мы пытались модифицировать аппарат, усиливающий телепатическое излучение индуктора так, чтобы перципиентом мог быть любой, а не только тот, чьи резонансные частоты мозга по случайности достаточно близки к его частотам. Аппарат этот создан довольно давно и не нами, он громоздок, поэтому применяется лишь в стационарных условиях. Мы же поставили задачей разработать новое средство связи в электрически неспокойных атмосферах планет. В результате экспериментов с новой аппаратурой мы натолкнулись на любопытный эффект. Я поручил Второму биологу детально в нем разобраться. Суть его в том, что на некоторых режимах работы в мозг перципиента вносились отдельные моменты личного характера индуктора – воспоминания детства, знание каких-то заведомо неизвестных ему деталей жизни индуктора и тому подобное… Мы смогли разобраться в механизме этого явления. И в результате имеем теперь возможность практически мгновенно снять электробиохимический слепок с любого мозга и так же, практически мгновенно, внедрить его в другой мозг.

Главный биолог замолчал, но лицо его оставалось в изображении – сосредоточенное и напряженное.

– Самым трудным было, как ни странно, найти этому открытию практическое применение. Обмениваться физическими телами между собой, то есть перемещать электробиохимический слепок из одного мозга в другой, мы могли с легкостью. Так, например, я сам последовательно «побывал» в теле Второго биолога, Восьмого и Тринадцатого. В свою очередь они «побывали» в моем теле – мы проводили обоюдный обмен. Были у нас обмены пяти-, шести-, даже семикратные. Это значит, что я, мое сознание и разум «пребывали» в теле Второго биолога, он – в теле Двенадцатого, Двенадцатый – в теле Первого и так далее, пока цепочка не замыкалась. Поэтому я могу смело утверждать, что путем экспериментов в реальных условиях мы убедились в полном отсутствии каких-либо побочных или вредных последствий при пересадке электробиохимических слепков мозга в тело другого индивидуума. Но, как вы понимаете, наши манипуляции хоть и были экспериментами, оставались просто изысканным фокусом с применением самых последних достижений науки. Мало того, мы все прекрасно отдавали себе отчет, что наше открытие не должно выйти за пределы Лаборатории. Оно явно и недвусмысленно подпадает под определение, данное Советом академии открытиям вредным, опасным, аморальным и потому недопустимым к обнародованию. Точно так же, кстати, как и полное клонирование организмов разумных существ. Но – и тут я обращаю ваше внимание на двойственную сущность всякого явления нашего мира – соединение двух заведомо опасных и недопустимых к применению в практике открытий дает нам осуществление вековечной мечты: личного бессмертия!