Вечером после Совета неожиданно появился Главный биолог. Он помолчал и сказал без всякой связи:

– Жаль, что корабль не отказал чуть раньше. Всего бы каких-нибудь двадцать шесть скачков назад.

– Что? А-а, – Главный планетолог понимающе кивнул. – Да, помню, неплохая была планетка.

– Знаешь, я почти готов думать, что она была нам послана судьбой. А мы не поняли. Вернее, не готовы были понять.

– Ну-у, ты еще восславь Вышнего и Премудрого, – поморщился Главный планетолог. Его всегда коробили подобные выражения псевдовысокого стиля, особенно в разговорах в своей среде, не на публику.

– Что ты думаешь, и восславлю, если будет надо!.. Только не Вышнего и Премудрого, а случай. Великий и непредсказуемый случай – один из самых главных факторов нашей жизни. – Ты в самом деле жалеешь о той планетке?

– А ты вспомни. Например, восходы и закаты на океане. Или в пустыне. А какие там горы!.. Однажды ночью мне не спалось, а из-за гор выходили оба ее спутника – помнишь? – маленький – серебристый, яркий, и большой – темно-бурый, весь в пятнах и кратерах. Красиво.

– Да-а, там встречались очень неплохие уголки. – Главный планетолог вздохнул, но постарался сделать это незаметно для собеседника. – А ты помнишь ту группу островков в южном полушарии? Очень похоже на наш архипелаг Отдыха.

– Да, только без растений, без животных… А так – идеальная планета, – Главный биолог не скрыл своего вздоха.

– Идеальная – для чего? Для каких целей? – Главный планетолог внимательно посмотрел на него. – Я, разумеется, не специалист-биолог, но, по-моему, тамошняя обстановка вряд ли бы нас очень поддержала. Чисто психологически. Шутка ли – почти как дома: небо, воздух, горы, моря, пустыни… И в то же время – не дома. – Он помолчал. – Пожалуй, я бы предпочел, чтобы поселиться до конца дней, если ты это имеешь в виду, планету совершенно необычную, абсолютно не похожую на нашу. Там бы мы могли остаться – до конца. – Такую еще надо было бы найти. А тут – вот она!

– Понимаю, – Главный планетолог усмехнулся и покачал головой. – Несерьезно это все. Чуть раньше, чуть позже, где и как – какая разница? – Но ты не знаешь… Ты просто всего не знаешь!

– Спокойней, Главный, спокойней. Не надо эмоций. Планета, на которую мы случайно наткнулись двадцать с лишним скачков назад, честное слово, вряд ли заслуживает такой траты нервной энергии. – Да, я понимаю. – Так о чем тогда разговор? – Вот что… Ты прав, дело не в той планете. Она – как символ, не больше… Я запретил своим биологам даже думать об этом за пределами Лаборатории. Да что там думать! Я запретил им вообще выходить из Сектора биологии! Вот что… Ты уверен, что инженеры не смогут восстановить корабль?

Главный планетолог испытующе посмотрел на Главного биолога и резко сказал:

– Исключено.

Разговор сбивался на тему, касаться которой он не хотел. Как неспециалист с неспециалистом. Пустая болтовня, надоевшая и уже изрядно раздражающая. В последнее время даже кое-кто из главных попал под влияние психоза дилетантизма.

– Но почему, почему? – жадно спросил Главный биолог и пододвинулся с креслом поближе. – Что-нибудь принципиальное, так?

– Как будто ты не знаешь.

– Знаю – не знаю! Не о том речь. Я хотел бы сейчас услышать от тебя: почему? Что им мешает?

– Если настаиваешь, пожалуйста, – Главный планетолог не стал спорить, но перешел на менторский тон. – Факторов хватает, в том числе принципиальных. Чисто технические препятствия, например. Нет нужного оборудования. Нет материалов. Нет соответствующих специалистов. Технической документации, наконец! Ну и прочее в том же духе… Ты доволен?