Бондарь пренебрежительно отмахнулся, выключил инком. Нельзя сказать, что он был неосторожен или излишне храбр, но от сопровождения отказывался напрочь, не считая себя «очень важной персоной». К тому же был убеждён, что при любых обстоятельствах сумеет за себя постоять.

Дежурный модуль доставил его к метро.

После слов Ромашина он на всякий случай запросил отдел поддержки, выяснил, что в окрестностях Калининграда всё спокойно, никаких подозрительных движений не замечено, и успокоился окончательно. Охрана ему по-прежнему не требовалась.

Через полчаса Бондарь поднялся из терминала метро УАСС на сорок четвёртый уровень здания, но не успел войти в кабинет директора ФСБ, как в ухе проклюнулась рация «спрута»:

– Внимание! Важное сообщение! Три минуты назад с базы «Шимоза-2» угнан фрегат «Мао»! Обстоятельства инцидента выясняются.

– С-сволочь! – выдохнул Бондарь, вбегая в кабинет Смехова.

Витс-секретарь директора проводил его сочувствующим взглядом.

В кабинете уже присутствовали трое: Смехов в унике официала, Артём Ромашин в обычном летнем костюме и молодой человек в сером унике, светловолосый, симпатичный, скуластый, с твёрдым подбородком. Они стояли у стола директора и смотрели на виом, показывающий территорию меркурианского порт-купола «Шимоза-2».

– Кто?! – спросил Бондарь в шелестящей тишине сквозь приглушенную скороговорку оператора, перечислявшего обстоятельства происшествия.

Ромашин и молодой человек оглянулись.

– У тебя есть сомнения? – поднял бровь Артём.

– Ульрих!

– Его там никто не видел, – проговорил Смехов рассеянно, – зато на территории базы во время угона была…

– Ева Рутберг!

– Непостижимая проницательность. И не одна – с секретарём.

– Это он!

– В том-то всё и дело, что не Хорст. Все действующие лица уже установлены. Неизвестный угонщик прибыл отдельно на патрульном катере, замаскировавшись под пилота катера, спокойно вошёл в корабль, секретарь Евы поднялся с ним, и фрегат через несколько минут взлетел.

– Ева?

– Уже в Америке, в штаб-квартире ГУИН в Нью-Йорке. Это пока всё, что известно.

– Жертвы?

– Пилот катера в коме.

– Экипаж фрегата?

– На борту «Мао» находилось около двух десятков специалистов разного направления, в том числе трое членов экипажа. Судьба их неизвестна.

– Считайте, что они уже мертвы!

Смехов и Ромашин с одинаковым сомнением посмотрели на полковника.

– У Хорста тарантиноз, – добавил Бондарь. – Он их просто ликвидирует.

– Что такое тарантиноз? – не понял Смехов.

– Патологическое стремление к большому количеству жертв. Существовал такой режиссёр и актёр в двадцать первом веке, в фильмах которого кровь лилась реками, термин произошел от его имени.

– Твоё мнение? – повернулся к молодому человеку Ромашин.

– Это многоходовка, – негромко сказал кареглазый. – Угоны фрегатов не делаются ради развлечения. Угонщику не просто понадобилась спейс-машина для турпохода, она ему понадобилась для каких-то целей.

Конец ознакомительного фрагмента.