– Выход, – оповестила Амели и полоски звёзд на центральном гало-экране превратились в белые точки.

– Манёвр уклонения! – крикнул Джим, наблюдая на гало-экране крупный астероид, надвигающийся на них.

Полная мощность изношенных маршевых двигателей заставила корпус фрегата мелко завибрировать. Следом взвыли маневровые двигатели, заставляя нос корабля начать манёвр уклонения. Джим понял, что полностью уклониться от столкновения с астероидом у них не получится.

– Ручное управление! – спокойно сказал Джим, кладя руки на подлокотники. Под пальцами сразу появилась панель управления, и он почти автоматически начал отдавать команды системам корабля.

Из-за стресса теоретические знания по пилотированию всплывали с такой скоростью, что системы фрегата не успевали на них реагировать. Всё, что мог сделать Джим за оставшееся время, это подставить под удар астероида днище фрегата. Резкий манёвр, а следом за ним сильный удар, который едва не выкинул Джима из кресла пилота. Скрежет металла, сопровождаемый звуком лопающихся силовых переборок, пронёсся по всему кораблю. Новый сильный удар, с потолка на Джима посыпались искры. Помещение быстро наполнялось густым и едким дымом горящих силовых линий. В следующее мгновение центр управления провалился в темноту, погасло освещение, все шесть гало-экранов сразу стали чёрными, и только искрящаяся проводка где-то под потолком подтверждала, что он ещё жив.

Джим устало сидел в кресле пилота корабля в полностью задраенном скафандре. Все полученные теоретические знания сейчас ничего не подсказывали. Он ждал ответ искина корабля. Через минуту услышал, как загудели вентиляторы системы жизнеобеспечения, а в потолочной нише застучали металлические лапки технического дройда.

– Амели, доклад, – Джим понял, что фрегат или то, что от него осталось, всё ещё под контролем искина.

– Проводится диагностика систем корабля, – спокойным голосом ответила Амели.

Через пять минут нервного ожидания в центре управления появился свет, а еще через несколько минут один за другим начали загораться гало-экраны. Первый взгляд на бегущие красные строки рассказал Джиму, что они в очень большой беде, а заговорившая Амели подтвердила этот факт.

– Целостность корпуса нарушена на 43%, отсутствует третий маршевый двигатель, второй разрушен при столкновении с астероидом, первый требует серьёзного ремонта, – в такт её словам на главном экране появилось изображение фрегата с отсутствующим третьим двигателем. – Реакторный отсек повреждён, первый реактор выведен из строя, второй работает на 30%…

– Грубо говоря, нам конец, – прервал её доклад Джим. Без двигателей он не сможет покинуть систему, а без рабочих реакторов не дождётся прибытия помощи, если она вообще придёт. – Сколько протянет второй реактор?

– Два месяца. Это максимум, – с грустью ответила Амели.

В его голове Джима хаотично носились мысли, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Можно использовать зонд связи, дожидавшийся в трюме, и отправить сигнал помощи, но в глубине души Джим знал, что за ним не придут, если он ничего не нашёл. Джерод не будет рисковать своими кораблями напрасно даже ради собственного сына.

– Сканер ближнего обнаружения активирован, – сказала Амели и, немного притушила свет в центре управления. Скорее всего это было вызвано нехваткой мощности реактора. На левом гало-экране появилось изображение корабля, двигающегося по инерции вдоль плотного астероидного поля.

– Теперь понятно, почему мы так вляпались… – негромко сказал Джим. Координаты выхода в систему ему предоставил мусорщик, и они устарели, как минимум, на пятьдесят лет. За это время астероидное поле в системе значительно сместилось.