– У меня нет причин не любить его.

– А какой у него характер?

– О, это безупречный человек. Правда, не без странностей. Много путешествует, многое повидал. Наверное, умен. Должна сказать, что он со мной мало разговаривал.

– А почему – со странностями?

– Да не знаю, право, – ничего такого особенного, но когда беседуешь с ним, не поймешь, шутит он или серьезно говорит. А так он очень хороший хозяин.

Наконец мы добрались до чердака.

– Хотите взглянуть на вид окрестности с крыши?

Я последовала за ней по узенькой лесенке на чердак. По пожарной лестнице и через открытый люк мы выбралась на крышу. Наклонившись, я посмотрела вниз, и парк развернулся передо мной, как огромная карта. В этом пейзаже не было ничего необычайного, но он был прекрасен.

Налюбовавшись, мы отправились в обратный путь. Миссис Фэйрфакс на минуту задержалась, чтобы запереть люк, а я стала спускаться. Затем остановилась в длинном коридоре, который проходил через весь третий этаж, отделяя комнаты фасада от комнат, находившихся в глубине дома. Этот сумрачный коридор напомнил мне сказочный замок Синей Бороды.

Я снова пошла по коридору, как вдруг услышала странный звук, напоминающий приглушенный сухой смех. Я остановилась в недоумении. Смех на мгновение умолк, затем прозвучал гораздо громче и оборвался на высокой ноте.

– Миссис Фэйрфакс! – крикнула я, услышав, что она спускается по лестнице. – Вы слышали этот смех? Что это?

– Наверное, кто-нибудь из горничных, – ответила она. – Может быть, Грэйс Пул.

– Но вы слышали? – опять спросила я.

– Да, совершенно ясно. Я часто слышу ее смех. Она шьет в одной из этих комнат. Иногда с нею бывает и Ли, они шумят и болтают.

Смех повторился.

– Грэйс! – крикнула миссис Фэйрфакс.

Говоря по совести, я не ждала, что Грэйс ответит еще более страшным хохотом. Мне стало жутко. Слава Богу, был ясный день, иначе со мной бы случился припадок от страха.

Впрочем, все тут же разъяснилось: дверь рядом со мной открылась, и из комнаты вышла служанка – женщина лет тридцати – сорока. Она была довольно коренастая, рыжеволосая, с грубыми чертами лица.

– Слишком громко смеетесь, Грэйс, – сказала миссис Фэйрфакс, – помните приказ.

Грэйс молча присела и вернулась в комнату.

– Она шьет и помогает Ли по хозяйству, – объясняла старушка. – Конечно, она не без недостатков, но со своей работой справляется прекрасно. Кстати, как прошло ваше занятие?

Разговор, естественно, перешел на Адель, и мы развивали эту тему, пока спускались в нижние этажи. В холле ко мне подбежала Адель:

– Сударыня, обед на столе! Я очень проголодалась!

Обед накрыли в комнате миссис Фэйрфакс.

Надежда на спокойную и размеренную жизнь, которую сулила мне моя первая встреча с Торнфильдхоллом, укрепилась во мне после более длительного знакомства с этим местом и его обитателями. Всё шло как нельзя лучше. Наши взаимоотношения с миссис Фэйрфакс были теплыми и уважительными. Она оказалась доброй, простодушной и далеко неглупой женщиной. Моя же ученица, хоть и была немного избалованным ребенком, делала относительные успехи в учебе, так как мне удалось справиться с её недостатками… Надо сказать, что Адель не отличалась особыми талантами, но и не была хуже детей своего возраста. Возможно, моя характеристика Адель кому-то из родителей покажется слишком скупой на похвалу, но я не собираюсь потакать родительскому эгоизму. Я пи шу так, как это было на самом деле, – правду.

В те часы, когда Адель гуляла с няней, я поднималась на крышу дома, чтобы полюбоваться на окрестности и помечтать о том, как живут люди в других городах, странах. При этом иногда слышала тот же странный смех и бормотание Грэйс Пул. Не раз я видела, как она выходила из своей комнаты. Да, у неё был нелицеприятный вид, но вряд ли можно было сказать, что она не в себе. Мне так ни разу и не удалось её разговорить.