– Да… Если бы я жила в эпоху античных философов, я бы жалела только о кино…
– Только?
Рэм вновь почувствовал симпатию к этому незаурядному мышонку (эти торчащие ушки!).
– А… Ещё об surrenderdorothy!
– А кто это?
– Сайд проект Боунса (его считают реппером), он, и правда, создаёт клауд рэп, но как по мне, это нечто большее!
– Что такое клауд рэп?
Он снова улыбнулся, – интересно с ней…
– Это Yung Lean…
Глава 7
«Я одинокое облако, мои окна опущены»
Малой разбудил Рэма утром, звал по имени, не выговаривая букву «р».
– Лэм? Лээм! Ты спишь?!
Рэм открыл глаза, и увидел ребёнка. Он вдруг подумал, – Это всегда так, когда у тебя есть семья, дети будят тебя по утрам?..
– Привет!
Рэм поднял руку, и погладил Джека по голове.
– Пливет, Лэм!
– Где твоя мама?
– Спит!
Он понял: так устала, что проспала…
Посмотрел на часы: девять утра. Понятно, что ребёнок давно проснулся.
– Есть хочешь?
– Да, Лэм. А ещё пить и в туалет!
Рэм улыбнулся, – забавный…
– Ну, пойдём!
Он сводил малыша в туалет, и спросил:
– Умываешься сам, или мама помогает?
– Сам!
– Молодец…
Ребёнок деловито умылся, – Рэм улыбался, наблюдая за ним.
В кухне он дал Джеку попить, и спросил:
– Что вы с мамой обычно едите на завтрак?
– Кашу.
– Какую?
– Овсяную!
– Ну, что ж, давай сварим тебе овсянку!
Рэм посадил малого на столешницу, включил радио. Джина, наверное, варит кашу на молоке…
Джина проснулась, и не поняла, где она. Вспомнила, увидела комнату, в которой находится, и вспомнила! У Рэма. У дяди.
Посмотрела на часы: полдесятого! Где ребёнок?! Боже!
Она быстро встала, надела халат, и пошла искать Джека.
Нашла, – обоих, в кухне. Джек и Рэм сидели за столом, рядом, и ели кашу.
Оторопела. Растерялась.
– Рэм! Джек!
– Привет, Джина!
Он так невозмутимо поздоровался с ней, этот черноволосый мужчина.
– Пливет, мамочка!
Джек сиял.
Джина подошла к сыну, и обняла его, поцеловала в макушку.
– Привет, любимый!
Посмотрела на Рэма:
– Здравствуйте!
– Можешь говорить мне «ты».
Она не ожидала, что он такой, такой молодой и интересный.
Он младше её матери на пятнадцать лет, и… у них сложные отношения – однажды он просто уехал, бабушка умерла, и уехал. Они общаются с матерью как… скажем так, очень дальние родственники.
Мать мало говорила о нём, говорила сдержанно, но терять с ним связь не хотела.
Странно, сейчас Джине показалось, что мать в чём-то виновата перед братом.
Она не знала, как будет говорить этому человеку «ты», – возможно ли это… для неё! Боялась, боялась, что он понравится ей ещё больше!
– Можно… Можно я пока буду говорить вам…
– «Вы»!?
Он мягко улыбнулся.
– «Вы» похоже на «ты», только дальше…
– Да.
Он её понял, этот брюнет с золотистой кожей, понял: она боится, что после «ты» не бывает «вы», бывает только расставание!
– Хорошо!
Кивнул.
– Как хочешь…
Заглянул в глаза.
– Ты права: не важно, что люди говорят друг другу, важно только то, как они поступают по отношению друг к другу!
Непростой… Всё понял. Даже то, что ещё не поняла она, – не до конца – только почувствовала.
– Кашу будешь есть? Мы тебе оставили!
– Да.
Джина удивилась, села за стол.
– С маслом, или с джемом?
– С маслом и с солью.
– Хорошо.
Он встал, Рэм, и положил ей кашу, поставил тарелку перед ней.
– Масло и соль – на столе!
Она посмотрела на его руки, – обратила внимание! Массивные, кажущиеся тяжёлыми.
– Ешь, пока каша совсем не остыла!
Рэм посмотрел на неё.
Джина потерялась, сказала ему:
– Простите! Джек разбудил вас!
Добавила, скомкано:
– Я проспала!
– Ничего страшного… Я еду на работу к 11 часам. Мне не трудно покормить Джека!
Она только сейчас поняла, – осознала, что Рэм живёт один, приятный и дружелюбный человек – один! Почему?