– Простите. – Эмма попыталась сесть.

– Пожалуйста, лежите. – Леди Фанчер села и поднесла ей к носу флакончик с нюхательной солью. – Мы обе взволнованы. Давайте успокоимся, чтобы это не повторилось.

Эмма опустилась на подушки.

– Должно быть, я ударилась головой довольно сильно.

– Полагаю, вы правы. – Леди Фанчер положила руку на талию, над выпуклостью живота. – Хорошо! Вы, возможно, знаете, что англичанин Майкл Дьюрант живет у нас?

– Да. Я слышала об этом на балу.

– Он сказал, что вы познакомились.

– Сэр Дьюрант имеет какое-то отношение к моему появлению здесь? – Если это так, она у него в большом долгу.

Но леди Фанчер опровергла это предположение.

– Никакого. Вчера, я устала, так что мы рано вернулись с бала. Как вам известно, Майкл находится под домашним арестом, и мы отвечаем за него. Ночью он отправился в свою спальню во вдовьем доме, – она махнула рукой за окно, – который, уверяю вас, комфортабелен и приличествует его титулу, несмотря на решетки на окнах, и мы заперли его.

– Ах. – С ее стороны глупо презирать Дьюранта за то, что он так легко мирится с заключением. Очевидно, любое сопротивление бесполезно и приведет к беде. Но идти как ягненок на заклание…

– Утром мы обнаружили вас на пороге и выяснили, что вы компаньонка леди Леттис. Майкл предложил, и мой муж согласился, что мне тоже нужна компаньонка. – Ямочки заиграли на щеках леди Фанчер. – Все светские дамы имеют их.

– Спасибо, миледи. – От мысли о безопасном будущем рядом с этой женщиной у Эммы выступили слезы. Но… – Если позволите сказать, вы, кажется, не из тех… э-э-э…

– Кто стремится не отстать от светских дам? – перебила леди Фанчер. – Нет, меня это не заботит. Но лорда Фанчера, чье происхождение не такое высокое, как мое, это беспокоит. И я ему в этом потакаю.

Эмма в ответ благодарно склонила голову.

– В таком случае позвольте заверить, что я хорошо знаю обязанности компаньонки и весьма опытна в медицине.

– Правда? – подняла брови леди Фанчер. – Где вы этому научились?

– У моего отца был бедный приход, недостойный внимания врачей, а отворяющий кровь брадобрей в нашем маленьком городке был пьяницей. Так что отец был и священником, и врачом, а я стала его ассистенткой. Когда я выросла, оказалось, что женщины предпочитают обсуждать свои проблемы со мной и лечиться у меня. Так что я очень хорошо умею снимать боль в спине, облегчаю мигрени, боли в ногах. По этим причинам леди Леттис взяла меня к себе на службу. – Эмма почувствовала глубокое удовлетворение от того, что леди Леттис останется теперь без массажа. – Хотя моя медицинская сумка осталась у леди Леттис, и, боюсь, безвозвратно, позвольте заверить, что особенно хорошо я умею обращаться с дамами в положении, так что могу и вам оказать помощь.

Леди Фанчер откинулась на спинку стула и удивленно спросила:

– Как вы узнали?

О Господи! Опять неверный шаг?

– Простите, миледи. Я высказалась неуместно?

Леди Фанчер встала, подошла к окну и долго смотрела в сад. Наконец она повернулась к Эмме.

– Я замужем почти двадцать лет и все это время не могла забеременеть. Я была на курортах, молилась в святых местах. Я испробовала все, что предлагали медицина и Церковь. И наконец наше самое сокровенное желание осуществилось, но я…

– Вы боитесь поведать миру о своей радости прежде, чем родится ребенок?

– Верно. Я не могу держать это в тайне вечно, но пока не уверюсь, что опасные сроки миновали, буду крайне осторожна. Поэтому снова спрашиваю: как вы узнали?

– Как и все носящие под сердцем дитя женщины, вы просто светитесь изнутри, – улыбнулась Эмма. – По своему прошлому опыту могу сказать, что, если женщина не сразу забеременела, это не означает, что она не сможет родить здорового ребенка.