– Привет, – улыбнулся и он тоже. Золотой ребёнок. Как жаль осознавать, что Джамал испортит и его. Если бы я только могла это изменить. Но я, увы, даже за себя постоять не могу.

– Приятного аппетита, – пожелала я Амиру и демонстративно села не на тот стул, который отодвинул для меня Джамал, а на другой, рядом с Амиром.

Муж наградил меня нехорошим взглядом, но на удивление промолчал.

– Сегодня я задержусь в офисе. Есть одно дело. Вы занимайтесь своими делами и обязанностями. И без выходок, вроде тусовок в коротком платьице или танцев с мужиками, Арина.

Мои щеки вспыхнули, потому что в этот момент на меня посмотрел Амир. Он уже не младенец, такие вещи понимает.

Я не выдержала.

– Ты тоже там не танцуй с бабами в красном. А то подам на развод.

– И кто тебе это позволит? – усмехнулся издевательски. – Однажды ты уже сказала «да». Теперь поздно что-либо менять. А сбежать не получится.

– Как твоя первая жена? – уколола я его и тут же пожалела. Не стоило говорить этого при Амире. Ему, наверное, очень больно вспоминать о матери, которая его бросила.

– Её я не искал. А тебя найду за пару часов. И тогда ты пожалеешь, что на свет родилась. Доступно объясняю? Не слышу! – он повысил голос, а я сжалась в комок и закашлялась. Глоток чая не в то горло попал.

– Доступно, – всё же выдохнула.

А Амир вскочил со стула и быстро ушёл из столовой, так и не доев свой завтрак. Мне стало стыдно и обидно за него. И кто меня за язык потянул?

– Ну, Джамал, ты и … – злобно выдохнула я.

– Кто я? Ну-ка?

– Подлец!

– Это я сейчас напомнил ему о матери? Или ты? Так кто из нас сволочь?

– Сам ты сволочь! Ты меня довёл до этого!

– Полегче с выражениями. Не то всыплю ремня.

– Да что ты? А может сразу пощёчину?

– Если поймаю обдолбанную в притоне, голову оторву. Пощёчин больше не будет.

Мои губы задрожали, и я отвернулась от него. Щеки обожгли горячие слёзы. В тишине мы просидели минут пять. Не ели, но и не говорили. Наверное, каждый раздумывал о своём. Я – о том, что обидела Амира. А Джамал – о том, как сделать мне побольнее.

– Я пойду, – поднялась на ослабевшие ноги.

– Села, – тихо приказал мне муж.

Я упала обратно на стул, затравленно уставилась на него.

– Я запрещаю тебе выходить сегодня из дома.

– Но мне нужно на пары! – горячо возразила я, уже жалея, что сцепилась с ним.

– Пары прогуляешь, ничего страшного. Ты наказана. И не забудь извиниться перед моим сыном. Ты не имеешь права говорить о его матери. Да ещё и так. Отвечая на твой вопрос: нет, я не относился к ней грубо и не обижал её. Она сбежала, потому что не любила меня. Ей не нравились ни мои подарки, ни мои ласки. Она была избалованной сукой, которой хотелось свободы. Она получила свою свободу и мне плевать, где эта сука сейчас. Но с тобой такой номер не прокатит, как я уже сказал. Ты моя. И даже не думай о побеге. Понятно тебе, женщина?

– Ты изменился… С тех пор, как я лежала в больнице с ранениями. Ты был такой ласковый, любящий. Что случилось после?

Я знала что. Он увидел меня в коротком платье на студенческой тусовке. И это его резко изменило.

– Как я уже говорил, ты не заслужила моего доверия. И даже если ты была под дозой, это ничего не меняет. Ты могла прийти ко мне в том долбанном платье. Но ко мне ты не пошла. Ты пошла развлекаться, плюнув на учёбу, за которую сейчас так цепляешься. Ты записалась на кучу курсов, чтобы не проводить время со мной. Хотя до свадьбы тебе очень даже нравилось проводить время со мной.

Джамал поднялся, постоял над столом.

Я шмыгнула носом, вытерла слёзы.

– Джамал, я…

– Не надо. Не надо этих крокодильих слёз. Я не верю тебе. Извинись перед Амиром.