Снился его взгляд. Спокойный. Уверенный. Не затуманенный эмоциями. Учитывая, что я уже обозначила для себя, какой тип мужчины мне нравился, и отсекла Пьера Безухова с его широтой души и покладистостью, меня завораживал этот взгляд без драмы и рефлексии. В Генри чувствовался человек большого ума. Такой мужчина развивал не свою эмпатию, а свой разум.

Снились его глаза. Они переливались необычным цветом. Словно серый жемчуг. Этот цвет как нельзя лучше передавал его суть Серого Короля. Манипулятора, игравшего судьбами людей и целых стран во имя прогресса и развития.

Снилось его прикосновение к моей щеке. Лёгкое, едва уловимое, но при этом обжигающее до кости. Бросавшее в самый настоящий жар. Оно было настолько реальным, что, проснувшись, я все еще чувствовала его пальцы на своей коже.

Учитывая, что я редко вижу сны, этот был настолько отчетливым, что я даже не поняла, видела ли я Генри во сне, или он находился со мной в спальне.

Но даже не эта реалистичность меня застала врасплох. Проснувшись, я поняла, что возбуждена до предела. Низ живота горел, белье промокло насквозь и, казалось, достаточно одного прикосновения, чтобы я кончила.

Сев на постели, я дернула головой, избавляясь от сладкого морока и попыталась прийти в себя.

- Дюнина, это нормальная реакция на прикосновения от мужчины, который тебе нравится, - выдохнула я и не стыдилась подобного отклика организма.

У меня уже достаточно давно не было секса, я полностью посвятила себя работе и, даже оставаясь наедине с собой, в спальне или в ванной, меня не тянуло мастурбировать.

Я попросту выключила в себе женщину и сексуальность, уже отойдя от Иэна, но еще не чувствуя Генри. Все же остальные - такие как Стефан Партек и еще несколько человек, с которыми я сталкивалась на благотворительных мероприятиях и чьи взгляды ловила, меня не интересовали, как мужчины. Я оставалась к ним холодна. Но не потому, что хранила себя для короля или все еще тосковала по Иэну. Я попросту была равнодушна к таким, как Стефан, к таким, как Пьер Безухов.

- Дюнина, пойди освежись… - пришла в голову трезвая мысль, и я направилась в ванную комнату.

Однако, пока я стояла под тугими струями воды и снимала возбуждение прохладным душем, в сознании промелькнул неприятный вопрос “а был ли у Генри кто-нибудь все это время?”

Вспомнился разговор моих коллег за обедом в кафетерии, слова Моник “а мне кажется, он в отношениях, просто держит все в секрете”, и я скривилась. Если раньше у меня не возникало подобных вопросов попросту потому, что я не смотрела на Генри, как на мужчину, то теперь эта мысль острой иглой царапала сознание.

Я была реалисткой и не видела в Генри человека, который будет хранить целибат.

Мне казалось, у него была женщина, и, возможно, не одна.

Однако, не только это неприятное предположение заставляло меня прикусить губу. Едва я ответила на этот вопрос, тут же возник следующий.

“Когда я появлюсь в его жизни, оставит ли он других женщин? Или полигамия у всех самодостаточных мужчин в крови?”

Внезапно где-то вдалеке послышалась трель моего смарта, и я, вернувшись в реальность, выключила воду и потянулась за полотенцем.

На ходу набрасывая махровый халат на мокрое тело, я поторопилась в комнату, где на прикроватной тумбочке нервно вибрировал телефон. На экране высветился незнакомый номер, и я активировала звонок.

- Слушаю вас, - ответила я по-английски, вытирая мокрые волосы.

- Мисс Дюнина, доброе утро, - послышался незнакомый мужской голос. - Меня зовут Морис Роденбах. Я начальник службы безопасности Его Величества короля Генриха.

Его голос звучал почтительно, но официально и отстраненно. Видимо, как и было положено по королевскому этикету.