Я обхватываю голову руками и иду в спальню. Забираюсь под плед с головой и отчаянно пытаюсь понять, что вообще происходит. Я что, сошла с ума? Или это все еще сон?

Я больно щипаю себя за руку. Нет, я не сплю. Тогда это не поддается никакому объяснению.

Полчаса я отчаянно пытаюсь заснуть, но тщетно. В итоге, немного поразмыслив, решаю все же прочитать е-мейл, который прислала мне Вита, может, он что-то прояснит.

Открываю ноутбук и несмело листаю почту: сообщение от мамы, пара рабочих писем от Милы, вот – письмо от Виталины Романовой. Застываю. У этой женщины моя, а точнее, папина фамилия.

Тяжело вздыхая, собираюсь с силами и открываю сообщение.

«София, я очень рада, что ты все же решилась прочитать мое письмо. Я уверена, что отец тоже был бы рад. Он всегда любил тебя и желал тебе только счастья».

Ага, как же, именно поэтому он бросил нас.

«Ты, наверное, так мало помнишь отца, и я хочу рассказать о его жизни. Быть может, ты поймешь, что он совсем не ужасный человек. А просто человек, судьба которого сложилась так, как сложилась».

Я перечитываю последнее предложение несколько раз.

Как легко, оказывается, оправдать все на свете судьбой. Совершил подлость – это судьба такая, начал пить – снова судьба, бросил женщину с маленьким ребенком – тоже, конечно, судьба. То есть в том, что ты конченый урод, виноват не ты сам, а «просто судьба сложилась так, как сложилась». Замечательная отговорка.

Следующий час я читаю длинное письмо Виты и рассматриваю многочисленные фотографии: вот папа в школе с детьми (оказывается, он был учителем литературы); а тут он на рыбалке с друзьями держит в руках огромную рыбу. Папа в парке, папа пьет кофе, папа за рулем машины, и лишь на последней фотографии я заостряю внимание.

С экрана на меня смотрит счастливая семья. Папа улыбается и держит за руку красивую женщину невысокого роста, видимо Виту, а на его плечах сидит маленькая светловолосая девочка.

На мгновение мне кажется, что у него на плечах я, но это не так. Та девочка улыбается, она счастлива. А я в это время, наверное, в очередной раз сбегала из того жуткого места, которое мама называла домом.

Не замечаю, как слезы сами собой струятся по лицу. Я совсем не хотела плакать, мне не жаль его. Он заслужил это. Каким бы хорошим он ни был, он бросил меня, и этого не изменить.

Я закрываю ноутбук и плетусь на кухню. Стоит ли ехать на похороны? Эта мысль не дает мне покоя вот уже несколько часов, и я не знаю ответа.

Наконец, выпив чашку чая, я решаю, что никуда не поеду. Ведь, по сути, мой отец мертв уже много лет, и то, что его засыплют землей только завтра, ничего не меняет.

Надо написать Марку, что все в порядке, чтобы он не волновался за меня. Беру телефон. Как же сложно писать сообщение на разбитом вдребезги экране. «Марк, милый, я дома, у меня все хорошо», – быстро пишу я и замечаю пропущенный звонок от мамы. Странно, всего один. Но решаю не перезванивать. Не сегодня, мама. В конце концов, я ждала правду долгих двадцать пять лет, так что она вполне может подождать моего звонка пару дней.

Плетусь в спальню. Я совершенно разбита. События последних часов просто выбили меня из колеи. Завтра будет новый день, и завтра я верну свою жизнь на место. Во всяком случае, очень постараюсь.

Подхожу к книжному шкафу и тянусь к книге по психологии, но в итоге решаю перечитать с детства любимую мной книгу в старом переплете – «Волшебник Изумрудного города». Когда-то именно она помогала мне верить в чудеса и дарила спокойствие и надежду. Вдруг и сейчас это окажется ей под силу?

Я устраиваюсь на кровати и после нескольких страниц спокойно засыпаю с легкой улыбкой на губах.