Откидываюсь немного назад и опираюсь руками о его ноги за спиной. Поднимаюсь и тяжело опускаюсь, шлепки становятся ещё громче, как и мои короткие стоны на выдохе. Зажмуриваюсь от комка напряжения в лобке и чувствую, как руки Мика с моей груди перемещаются на бёдра. Он сжимает их до боли и сам начинает вбиваться снизу. Уже на этих первых диких толчках я снова разрываюсь и не существую в своём теле. Мне снова невыносимо, но на этот раз у меня нет сил даже для того, чтобы сказать Мику остановиться, подождать.

Я ничего не понимаю, пока разряды меня пронизывают одновременно с Миком. Чувствую, как моё бьющееся в приступе тело сажают, сжимают так сильно, что прибавляется боль в рёбрах. И вколачиваются, вколачиваются снизу остервенело быстро и сильно. Новое ощущение – давление на анус. В меня сзади входит что-то меньше члена, и я даже возразить не могу, только стону беспрерывно и мучительно.

Самые настоящие муки наслаждения из сна, только воплощает их один человек. Я сейчас ослепну, оглохну, стану немой. Конечности немеют, и тут я чувствую ещё одно: что-то горячее растекается внутри меня. Пульсирует и замедляется. Вибрация грудного стона мне в шею проникает будто в кровь, впитывается в мою ДНК. Через кожу проникает влажность горячего тела. Я словно сливаюсь с другим человеком полностью. Испытываю то же, что и он. Проникаю в него целиком, а он в меня.

Из меня вырывается задушенные хрипы, когда появляется голос. Только вот тело до сих пор дёргается, меня не слушается, низ живота сжимается от коротких и резких спазмов.

Мик, всё ещё сжимая меня, устраивается в горизонтальном положении. Он и сам хватает воздух ртом у моего уха. Слышу это отчасти, ведь громче всего сейчас моё собственное сердце. Но он держит меня и даже пытается гладить по спине, нежно сжимать шею под затылком пальцами.

Как-то незаметно я оказываюсь спиной на кровать, а Мик прижимается ко мне сбоку. Его нога на моих бёдрах, рука несильно сжимает грудь. Он целует мою щёку, а затем обхватывает губами мочку уха. И, наверное, я бы отдала всё, чтобы ощущать себя так, как сейчас. Ужасно влюблённой, до невозможности удовлетворённой, до небес счастливой. Чувствую, какие мы влажные и разгорячённые. Словно из парилки. И запах Мика. Боже, он будто расцвёл и стал ещё ярче. Вдыхаю глубоко его носом и растягиваю дрожащие губы в обессиленной улыбке. Обнимаю Мика за шею, меня всё ещё потрясывает, но я приподнимаю голову и нахожу его губы для медленного, нежного поцелуя.

– Ты же понимаешь, – выдыхает хрипло в губы, смотря мне в глаза, и опускает руку на мою ягодицу. Прижимает меня за неё к себе. – что это ещё далеко не всё?

Я глупо улыбаюсь и утыкаюсь носом в его шею. Вдыхаю концентрат. Запах тут самый насыщенный.

– Я же сказала, делай со мной всё, что хочешь… я тоже этого хочу.

– Поэтому просила остановиться? – с тихим смешком спрашивает Мик. И это невозможно, но я бедром чувствую, как его член снова твердеет.

– Со мной никогда такого не случалось, – выдыхаю и прикусываю губу. Отстраняюсь и заглядываю ему в глаза. – Это… это был оргазм… много, – зачем-то говорю это Мику сбито.

Он опускает голову и целует меня в ключицу, а потом опускается к груди, на пути выдыхая:

– Знаю… такое бывает.

Прикусывает сосок и оттягивает, и мне хоть думать уже снова не хочется кроме того, что, господи, как хорошо, но я отталкиваю его со слабой злостью.

– У кого бывает?

Мик рывком поднимается и нависает надо мной, вклинившись между бёдер. С рычащим звуком коротко, больно целует. Я думаю, что его разозлил мой вопрос. Но когда отстраняется, во взгляде ничего, кроме звериной жажды и… обожания.