– Так вот из-за кого Лиза такой подарок захотела. Тату – представляешь? Начала с Клодом и его компанией водиться, теперь вот голову ломай, как быть.

– Так мы же сами их свели ещё в детстве – чего удивительного? Если уж она вся в Клода пошла, смотри, чтобы она и пирсинг себе не удумала. Или ещё чего похуже… кто за всем уследит?

– Куда хуже-то?

– Да есть куда… – вздохнул Этьен. – Чтоб не получить от матери нагоняй, возвращается Клод обычно поздно ночью, когда Лулу уже давно спит, вымотанная после работы. А я орать на него не привык. А тут столкнулись недавно в кухне, а он и говорит мне подозрительно: – Только свет не включай. Тревожненько, когда молодёжь такое заявляет посреди ночи под крепкий запах алкоголя. Здесь надо успеть не дать разгуляться фантазии, а то нервы не выдержат раньше времени. Ну я, естественно, хлоп по выключателю. Твою ж мать! Смотрю: у него все руки в крови! – Ты чё, чёрт дурной, наделал! Зачем себя порезал?! Обещал же, что всё! – на нервяках ору я. А он такой: – Это всё из-за тебя! Ты слепой, баран толстокожий! Так нельзя, Этьен! Будь уже мужиком, трус!

Ну и всё в таком духе. Слово за слово, и вот я уже его за грудки трясу, ору «насколько ж ты ужрался, свинья!». Тут забегает Лулу. Понятно, что еле в обморок не улетела от такой картины. Да и ей от души досталось. Клод и её поливал на чём свет стоит. Тоже руки опускаются – что с ним делать? А может, мы чего, уже на самом деле, старики, не понимаем. Мож, что случилось у парня.

– Охренеть, конечно, да… – помотал головой Жиль. – Седой зелёному не указ, но что-то делать надо…

В этот момент вдалеке закричала толпа, и друзья остановились, повернув головы в направлении возгласа: там обыденно вспыхнула Эйфелева башня и зарябила пляшущими огнями. Мужчины пошли дальше. Толпа постепенно затихла, и остался только тупой стук трости о брусчатку.

– Вот это, наверно, и есть решение, – закивал сам себе Этьен.

– Проораться в толпе и потом относиться к выходкам детей поспокойнее?

– И это тоже. Да, я об эмоциях. Не хватает им красок. Сначала они мнят, что мир идеально ярок, а потом, разочаровавшись, начинают сами его приукрашивать. Протыкая губы, нанося себе шрамы, марая волосы. Как там Элизочка моя? Не в зелёный ли покрасилась?

– Господи, а Клод уже и…

– Не… это я так. На всякий спросил. Он пока всё в том же – в старом добром синем. Так вот, если ты с вопросом пришёл, что подарить моей крестнице, то слушай ответ – эмоции. Переживания и адреналин!

– Страшно узнать, какого рода… – после рассказа Этьена приятель явно напрягся.

– Разве твоя семья не с этого началась?.. – таинственно щурился Этьен, пока ему в глаз не стукнул луч фонаря.

– Точно! Гений! – обрадовался Ивон. – Гений был да Винчи! и тебе к нему стремиться надо, вьехо! Спасибо. Подарим поездку в парк развлечений!

– И пусть валят всей толпой!

– Да пусть! А мы без них хоть денёк продохнём. Только кто их будет сопровождать?

– Сами справятся, если Пия даст согласие, – махнул Этьен. – Нас с Лулу Клод и слушать не станет, а вот Пия твоя запросто упрётся.

– Издалека как-нибудь подготовлю её за недельку. Кстати… – увидел он, что поблизости был супермаркет, где продавали цветы. – Для начала букетик – то что нужно. Я ещё с утра собрался найти её любимые ландыши. Но до их праздника ещё долго[25], а порадовать захотелось сегодня. Хотя только сборные букеты небось продают.

– Влюбился, что ли?

– Между прочим, не переставал.

– Бывает, – Этьен вытянул на свет наручные часы. – Поздновато. Ну что, расходимся? Всё равно свидимся в выходные. А позвоню я – когда там? – в четверг. Поздравлю Лизу.