– Предположим, – согласился Кроули. – Вполне вероятно. А другая новость какая?

– А другая новость вот какая, – объявил Дон. – Никакое это не самоубийство. Вокруг самоубийц такой активности не происходит. Самоубийцы – клиенты тихие. Это, бьюсь об заклад, чистое убийство, хотя я и не представляю себе, как оно могло произойти.

– Я могу доложить наверх о твоих соображениях?

– Не надо пока. Помочь мне оттуда вряд ли смогут.

– Какие у тебя сейчас планы? Что будем делать с Брачини и Мартином?

– Если честно, то понятия не имею, – признался Дон. – Ну с Мартином все более или менее понятно – попроси в Белфасте, чтобы за ним как следует присмотрели, но не в открытую. Нам здесь про него временно придется забыть. А Брачини… Лучше всего будет, если ты просто предупредишь своего итальянского приятеля из прокуратуры, что Брачини нам больше не интересен. Только это надо делать немедленно.

– По-прежнему не веришь итальянцам?

Дон кивнул.

– Не особенно. Очень уж разговорчивы.

*************************************

Вернувшись на Рактон Роуд, Дон остановился около нищего. Тот сидел на расстеленном на тротуаре рваном спальном мешке, поджав ноги и опустив голову на грудь. Перед ним стоял бумажный стакан из Макдональдса с мелочью. Когда брошенный Доном двухпенсовик звякнул об асфальт, нищий поднял голову. Низко надвинутая балаклава продолжала скрывать его лицо, но Дону вдруг стало не по себе. Нищий пристально рассматривал его из-под капюшона.

– Не отморозь задницу, придурок, – посоветовал Дон и направился к калитке, но тут нищий его окликнул:

– Старикан, подойди сюда.

Дон повернул голову.

– Много подаешь, – сказал нищий. – Не скупишься. Возьми сдачу, – и он вытянул ладонь, на которой блестела однопенсовая монета. – Возьми. Тебе пригодится. А то ведь скоро тоже окажешься на тротуаре.

Себе во благо обращу я злое

И, всем на диво, искуплю былое

В. Шекспир «Генрих IV», ч.1, акт 1, сцена 3

К полуночи от Кроули пришла срочная информация, что камера у шлагбаума, на которую возлагались определенные надежды, вчера, по совершенно непонятным причинам, отключилась сама собой, причем как раз в то время, когда, по расчетам Дона, человек с черным мешком должен был находиться где-то в том районе. Единственным светлым пятном было то, что Кроули успел направить к шлагбауму двух оперативников, и они зафиксировали черную «Хонду», припарковавшуюся поблизости около девяти вечера и поспешно уехавшую минут через двадцать после того, как с Доном случился приступ благотворительности.

Кроули сказал, что перезвонит, когда владелец «Хонды» будет установлен, но особых надежд на какой-либо результат Дон не питал, потому что номер машины вполне мог быть фиктивным.

У Рори Кларка, в отличие от юного Страута, не было обязательств перед Кроули. А перед Доном – были, поэтому отредактировать картинку с камеры, зафиксировавшей короткий контакт Дона и нищего, Рори предложил сам, как только стало очевидно, что Дон спугнул наблюдавших за квартирой. Вынесенный Ником второй черный мешок никого уже не заинтересовал, и мешок так и провалялся на тротуаре напротив всю ночь, пока его не загрузили, вместе с горой других таких же мешков, в фургон-мусоросборник.

Помрачневший Дон, хотя и не подавал виду, клял себя за непрофессиональное поведение, но поправить уже ничего было нельзя. От предложения Рори он отказался, попросив его только держать язык за зубами, – камеры вокруг конспиративной квартиры были установлены для удобства ее обитателей, а не для того, чтобы начальство могло их контролировать.