На мой взгляд, этот пример убедительно показывает, в каком расстроенном состоянии находилась психика мистера Летова перед его смертью.

Я немедленно позвонил мистеру Летову на его мобильный номер, но телефон не отвечал. Тогда я развернул автомобиль и вернулся в особняк.

В холле на первом этаже я увидел мобильный телефон мистера Летова с двумя неотвеченными вызовами. Самого мистера Летова нигде не было, но, поднявшись в его спальню, я обнаружил, что дверь в ванную заперта изнутри. Я позвал его и, не получив ответа, выбил дверь и увидел, что мистер Летов лежит на полу без признаков жизни. Пощупав пульс, я убедился, что он мертв, спустился вниз и вызвал врачей и полицию.

До приезда медиков и полиции, а также в течение примерно двух часов после их появления, я постоянно находился в холле на первом этаже. Потом констебль предложил мне подняться вместе с ним в ванную комнату и указал на привязанный к перекладине для душевой занавески обрывок черной материи. Я опознал в этом обрывке кашемировый шарф мистера Летова. Вторая часть шарфа была туго затянута на горле мистера Летова, но на нем была черная водолазка, и поэтому я не заметил шарф, когда проверял пульс.

По требованию полиции я выдал им свой компьютер, оба мобильных телефона – служебный и личный, а также все записи с камер видеонаблюдения. Меня попросили также переодеться, и ту одежду, которая была на мне с утра, полиция изъяла для экспертизы. В протоколе допроса я указал, что считаю случившееся самоубийством, и привел примеры неадекватного поведения мистера Летова в последнее время.

Я полагаю, что самоубийство мистера Летова не было спонтанным актом, но планировалось им заранее. Только так можно объяснить произведенные им переделки в ванной комнате, цель которых теперь совершенно очевидна: забаррикадированное окно и неоткрываемая снаружи дверь ванной должны были исключить возможность постороннего вмешательства в тот момент, когда он решит свести счеты с жизнью. В последний момент он, очевидно, решил дополнительно подстраховаться и именно поэтому отослал меня из особняка под явно надуманным предлогом».

У меня припасены на этот случай клеенчатые плащи:

Они прикроют наше платье, которое им хорошо знакомо.

В. Шекспир «Генрих IV», ч.1, акт 1, сцена 2

– Так ведь он неплохо заработает, не так ли Рори? – поинтересовался Дон, глядя на монитор. – Место бойкое. Я ему немного завидую, Рори. А ты ему завидуешь?

– У меня ревматизм и эмфизема легких, – прокряхтел Рори. – Мне на тротуаре делать нечего. Тем более в такую погоду. И погаси сигарету, Дон. У тебя есть свой офис. А я здесь сплю, и из-за тебя всю ночь мучаюсь от кашля. Даже на улице слышно. Если бы я был лошадью, меня бы уже давно пристрелили.

Дон бросил недокуренную сигарету на пол, придавил подошвой, потом, поймав жалобный взгляд Рори, с трудом нагнулся, поднял окурок, огляделся и наконец засунул его в карман брюк.

– Знаешь, почему тебя еще не пристрелили, Рори?

– Потому что я очень умный?

– Брось! Это как раз лошади обычно бывают умными. А ты старательный. Мешок подготовил?

– Через час будет готов. Шредер паршивый, постоянно забивается. Я туда уже два раза лазил. Еще вот эти три пачки надо обработать.

– Откуда у тебя это? – спросил Дон, поворошив груду бумаги на столе.

– Мэт принес. У него в гараже навалом старых счетов. Осталось еще от прежних владельцев дома. Он их все собирался сжечь, но руки, как он говорит, не доходили. Здорово, когда в команде есть такой лентяй и неряха. Вот у меня в Чичестере все на своем месте, и ничего лишнего. Когда закончим эту историю, заедешь в гости, Дон? Я как раз в прошлом месяце перекрасил гостевую спальню.