— Прости. Иду.

Когда вместо крови по венам тек один сплошной негатив, я всегда начинала тормозить, но сегодня это впервые спасло мою шкуру. Выйдя из-за стойки и сделав несколько шагов к нужному столику, я остановилась и вросла ногами в пол. Дико захотелось протереть глаза или ущипнуть себя за бок, лишь бы картинка, представшая перед глазами, вмиг рассеялась. Что за…

— Да обычный универ, — ленивая интонация перекрыла даже рев динамиков. — Папаша в наказание сплавил. Побесится пару месяцев и обратно в МГУ вернет. Да и мне нигде скучно не будет.

Когда световая вспышка полностью осветила широкую спину и вальяжную позу, я еще сильнее почувствовала давление на плечах. Будто на меня враз скинули десятки кирпичей и решили посмотреть, как я буду выкручиваться.

Тело налилось свинцом, а сердце сделало неосторожный кульбит. Я чертыхнулась — это же не единственный клуб в городе, так какого дьявола Булатов приперся именно сюда? Благо, он сидел спиной и пока что меня не видел, сосредоточенный на своей компании. Изо всех сил зажмурившись и представив, что было бы, если бы гад спрятался в тени и лишь потом подал голос, я вздрогнула и скрылась в тени прожектора. Практически на цыпочках отползла обратно к Вике и сделала максимально щенячьи глазки.

— Молю, обслужи мой столик! Я что хочешь сделаю, хоть всю смену за тебя отработаю, в выходной выйду, перед начальницей прикрою, ты только помоги, — к концу речь оборвалась и превратилась в бессвязный лепет.

В эту минуту я как никогда себя ненавидела, потому что не находила смелости встретиться с каким-то чуваком лицом к лицу. Мямлила и нервно одергивала юбку, изжевав губы до алых красок.

— Какой именно?

— Третий.

— Хорошо, — увидев смесь ужаса на моем лице, девушка не стала отказывать и, прежде чем взять с полки меню, все-таки полюбопытствовала, — что, бывший?

— Хуже, Вик. Гораздо хуже.

2. Глава 2

Макс

Дико хотелось накидаться до белых вспышек и чугунной головы и отключиться к чертям собачьим, чтобы весь день подчистую стереть. И отцовскую ругань, и шарашкину контору, которую по ошибке прозвали университетом, и одну дрянную девчонку со слишком острым языком и непрошибаемым самомнением. Я ведь собирался смотаться к себе на съемную квартиру и закрыться там до конца семестра, а потом преспокойно сдать сессию и вернуться к родному МГУ, потому что те лекции, которые вели сегодня, откровенно смахивали на детский лепет. Сдать эту слабенькую программу можно было даже не готовясь, к тому же меня так и подмывало выказать протест, снести проклятую дверь универа, устроить дебош и посмотреть, как папочка будет выкручиваться. Но потом я передумал.

Бесполезно. Он только усмехнется и дальше продолжит дергать за ниточки. Лучше уж показать, что ни черта это не наказание — пилить к черту на куличики ради второсортного образования. Жить как ни в чем не бывало. К тому же у меня сегодня появилась неплохая мотивация навещать универ чаще…

— Ох, старик, не повезло же тебе, — ухмыльнулся Ричард, — стухнешь, пока папочка гнев на милость не сменит.

— Классно опрокидываешь, — беззлобно бросил я, не отрывая взгляда от кубиков льда, мерно покачивающихся в стакане. Осточертело. В последний раз мы так собирались и праздновали, когда я, обставив отца и достигнув совершеннолетия, забрал завещанные бабушкой деньги, чтобы вложиться в мечту. Там набралось достаточно — все политики получали хорошие бабки, если умели тасовать карты на политической арене. Она вот умела. Собственно, и папаша недалеко ушел. В конце концов, воспользовавшись связями, именно он перекрыл мне кислород, и теперь оставалось лишь заливать глотку горючим, отнекиваясь от поражения.