Что произойдет самого страшного? Страшно остаться без мужа. Я так боялась за его жизнь, что совсем не думала о другой опасности. Позже вспоминала, как много поступало информации, как часто звенели звоночки, но вот она – сила иллюзии! Я стала провоцировать откровенные разговоры, он их избегал. Я научилась говорить о своих чувствах, хотела вернуть в нашу жизнь искренность и любовь, которую еще помнила. Однажды, я повесила на стену три конверта. Объяснила сыночку, что в конверты мы можем писать друг другу записочки, ну, а тому, кто еще не очень хорошо пишет, можно рисовать. Даня сразу же стал рисовать сердечки для папы и для мамы. Я написала печатными буквами, как я его люблю и положила в конверт. И мужу тоже написала. Несколько дней я с тревогой заглядывала в свой конверт, но кроме рисунков сына там ничего не было. Мой порыв остался не поддержанным.

И вот, однажды, муж пришел домой рано, у сына как раз был дневной сон, и сказал: нам надо поговорить. «Вот оно, сработало» – подумала я радостно. Мы сидели на кухне, он говорил мне, что, конечно, он меня по-прежнему, любит, и сына очень любит, но у него есть другая женщина… и он ее любит… больше. Я сползла со стула на пол, и мне показалось, что пол тоже меня не держит, он качается. Поняла, что означает «земля ушла из-под ног», я не плакала, я умирала. Но не умерла, в комнате захныкал Даня. Через минуту я держала его, теплого после сна, прижимая к себе, и беззаботно щебетала, что мы сейчас поедем к бабушке…

Картинки этого дня впечатались в мою память: муж везет нас на машине к моей маме, я пытаюсь играть с сыном, читаю ему книжку на заднем сидении, он сосет Чупа-чупс, я не хочу его пугать, но он чувствует, что что-то не то. Больше всего мне тогда хотелось уползти в нору, свернуться калачиком и выть. Не плакать – выть. В тот день я поняла, что истинная боль не терпит свидетелей. Да, мне нужна будет поддержка, но позже, сейчас – оставьте меня, уйдите….Во время очень сильных приступов я всегда хочу спрятаться. Это еще одна мудрость, которой меня научила Мигрень….

Мама сказала просто: «Не ты первая, не ты последняя». Её философия – быть сильной, ни на кого не надеяться, в очередной раз подтвердилась жизнью. Побыть одной я тоже не смогла, кроме меня о моем ребенке позаботиться было некому.

Что происходит с нашей психикой в моменты потрясений? Уже тогда мое сознание разделилось на две части: моя душа болела, а другая моя часть наблюдала за болеющей душой. Включился Наблюдатель, взрослая, беспристрастная часть психики. Она позволяла мне горевать, но не давала потерять контроль над происходящим. Я ничего не ела несколько дней, с трудом заставляла себя пить. Почти не спала. Было забытье, когда я погружалась в другую реальность, но не переставала собой руководить. Я видела свои внутренние органы – оболочки, пульсирующие сосуды, движение лимфы. Это было удивительно, и я ни на миг не усомнилась в реальности видения.

Саша приехал через три дня. Сказал, что без нас не может. Я простила. Потому, что поняла, что я тоже не могу. Или не хочу?

Поглощение меньшего большим

В моей жизни было несколько потрясений. Про одно из них я уже написала. Была смерть собаки – ее отравили. Она умирала мучительно целую неделю. А потом, на протяжении нескольких месяцев, я просыпалась среди ночи и пыталась найти способы, которыми ее можно было бы спасти.

Был пожар в доме. Мы спасались из горящего дома, вскочив с постели и накинув первое попавшееся на плечи. Саша спасал животных, а я сидела в машине и смотрела, как горит дом, который мы строили 7 лет.