За спиной Иоганна пряталась девчушка в милом розовом пальто, с такими же светлыми, как у него, волосами. Он взял дочку за руку и вывел вперёд.

– Знакомься, Лили, это Эбби, она позаботится о тебе.

Эбби посторонилась, предлагая гостям войти. Но Иоганн поставил за порог тяжёлую спортивную сумку, сел на корточки и крепко обнял девочку, что-то прошептав на ухо. От такой картины глаза у Эбби полезли на лоб, образ заботливого папаши никак не вязался с её воспоминаниями об Иоганне.

– Позаботься о Лили и помни: ты головой за неё отвечаешь. – В этот момент в глазах промелькнуло что-то от старого Иоганна. – И… Запрись.

Мужчина ушёл. Эбби невольно повиновалась, заперла дверь на все четыре замка и только потом внимательнее рассмотрела девочку. Милое личико с бледной, полупрозрачной кожей, как у фарфоровой куколки, огромные карие глаза в обрамлении густых ресниц, волна светлых, чуть золотистых волос. Просто ангелочек с картин эпохи Возрождения. Девочка невольно располагала к себе.

– Ну что же, Лили, давай знакомиться.

Она провела девочку в комнату и помогла снять пальто.

– Ты давно ела?

– Давно, только в замке у дедушки. – Девочка затараторила, стряхнув оцепенение. – У него огромный дом, но папе там не нравится, и мне там не понравилось, они маму обидели. А что мы будем кушать?

Резкая смена темы удивила, но Эбби не подала вида.

– Пойдём, посмотрим.

В холодильнике было почти пусто. Нашлась только палка колбасы и несколько яиц.

– Яичницу будешь, с колбасой?

– Ага, – Лили забралась на стул и заболтала ножками, – только поджарь с двух сторон, мне мама так делала.

Эбби занялась колбасой, но вакуумная упаковка никак не хотела поддаваться, нож соскользнул прямо на палец, оставив небольшую ранку. Эбби тут же сунула палец под холодную воду и не заметила, что её гостья резко соскочила со стула. Глаза «ангелочка» налились кровью, из открытого рта показались клыки. Она нервно, прерывисто дышала, медленно приседая, словно готовясь к прыжку.

«Чёрт. Из чего только делают эти упаковки? Угораздило же…» – Эбби зашипела, выключая воду и доставая из шкафчика перекись водорода. Острая боль пронзила руку, когда жидкости попала на рану. Перекись запенилась, и девушка продолжила лить её, пока кровь не остановилась, а потом заклеила палец пластырем. Удовлетворённо кивнув, Эбби повернулась к девочке.

– М? Ты чего вскочила?

– А… Простите, я думала нужна помощь… – словно стряхнув с себя наваждение, девочка невинно улыбнулась и посмотрела на свою новоиспечённую няню большими наивными глазами. – Мама тоже иногда режется. Мне её так жалко. Я однажды порезалась, когда делала для папы и мамы подарок на день семьи.

– Вот как? И что же ты делала? – всеми силами поддерживая эту по-детски милую, но в то же время странную для неё беседу, девушка вернулась к готовке.

– Я сделала большой картонный домик. В нём была картонная мебель, еда, а ещё картонные мама, папа и я. Они очень обрадовались, – гордо проговорила малышка, вновь сев на стул, словно ничего и не было. – Я люблю день семьи. Он почти как день рождения. Мама всегда готовит всё моё самое любимое. А папа покупает вкусный торт.

– А что ещё ты любишь кушать? – пытаясь увести девочку от разговора о родителях, Эбби решила поинтересоваться её предпочтениями. Всё-таки так будет проще ухаживать за ней в следующие пару недель.

– Хм… Дайте подумать…

Лили ненадолго притихла, пытаясь вспомнить больше вкусняшек, которые пробовала. Эбби тем временем смогла полностью сосредоточиться на готовке. По правде говоря, ей нравился этот процесс. Но ровно до тех пор, пока он не превращался в скучную рутину. А на данном этапе её жизни это было именно так. Приготовить себе поесть на несколько дней вперёд и забыть. Что-то мясное, два вида гарнира, суп и с десяток варёных яиц на завтрак. Такой подход экономит время, в большом городе лишние полчаса-час – это ценный ресурс. А удовольствие от приёма пищи… Пожалуй, это вторично.