Так вот, мы не знаем, каким образом Машка цель находит и видит, поэтому пробираемся к Благовещенску тайно, стараясь не попадаться никому на глаза. Сделать это человеку-туману и человеку-невидимке – совсем несложно. Так что вот, едем и едем. Почти хорошо, хоть дорога и говно. Всё равно я уже столько раз шарахнулся на брезент, что там в песке уютная такая впадина, куда падать одно удовольствие.

– У тебя с самого Стакомска рожа такая, как будто ты говна наелся, Витька, – наконец, подает признак жизни Довлатова, – Че тебя так перекосо*било? Что мелкая залетчица на алименты подаст? Забей болт, не подаст! Гарантирую!

– Да иди ты в пень, обжора вороватая, – протянул я, – Не в этом дело. Просто представляю, как вы, то есть девки, пихаете себе…

– А вот тут, Виктор Анатольевич, вы идёте на х*й! – внезапно и очень зло выдала Ленка, от чего я даже к ней развернулся, – Идешь ты туда, козёл, вместе со своими сраными понятиями, понял! Кобелиными! Что твоя, что любого другого мужика жижа эта – всего лишь белок с информацией! Всего лишь! И если твоя жижа девке не подходит, то что ей, всю жизнь без ребенка быть?! Ты понимаешь, дурака кусок, что раньше бабы каждую неделю к медичкам бегали и аж коктейлями спринцевались? Незаконными?! Сами сестрички их мешали, мол, так шанс выше! Ничего ты не понимаешь! Ты, Витя, не баба, ты просто козёл! Живешь в своем козлинском мире, ну и живи! А попробуешь еще раз нос сунуть туда, куда тебя от любви и доверия пустили, так я всем расскажу, что тебя волнует и как!

Смотрю на неё. Ленка зла как тридцать три козла. Тут и спрашивать ничего не нужно, все ясно-понятно. Похоже, тоже из этих. Давно и надежно. Более чем понятно. Если твоя жизнь ежедневно катится под откос, если приходится притворяться кем-то другим, придурковатой шлюхой, к примеру, во имя исполнения «чрезвычайно важных» заданий, то поневоле будешь хотя бы подсознательно, но искать отдушину. Хотя бы в виде шприца с живыми сперматозоидами. Цель. Свет в конце туннеля.

Здравствуй, новый Витя, производитель жидкого наркотика. Причем, что хуже всего – именно того, который ты ненавидишь всем сердцем. Надежды.

– Вы, бабы полоумные, меня даже не спрашивали, – говорю я, – Всё сами решили. Удобно решили, для себя. А теперь ты тут орёшь как потерпевшая, причем на человека, который сам не подозревал, что он дойный козёл. И другие – тоже. Мол, это сугубо ваше, женское, дело, а ты, Витя, коли не баба, так не суй в него свою носяру, да? А знаешь, я бы даже и не совал. Понимаю, что у вас проблема. Огромная проблема. Что решаете её как можете, любыми средствами. Но твоя рыжая подруга-стерлядь нафаршировала именно моей спермой мою подругу, слышишь, сучка лысая? Вы настолько ох*ели со своим конвейером, что потеряли берега. Всё ради результата, всем ради результата. И вот это я принять не могу. Это уже совсем не по-людски.

– А мы и не люди, Витюша, – неожиданно слегка успокаивается взбешенная Довлатова, – И c этой меркой к нам не лезь. Всё! Будет у Викуси ребенок, будет он, может, похож на тебя, но это уже не твоё дело, понял?!

– Почему это не моё? – удивляюсь я, – Когда это я от него отказался, а, Ленусик-непоймусик? Потому что вы так решили, а? Так ты знаешь, как я отношусь к таким вот чужим решениям. И на что способен.

– Ты…, – в глазах бывшего агента Кремля мелькает страх. Прямо видно, как у неё случается озарение по поводу кого и чего мы тут ведем спор. Я тот еще отморозок, с заслуженной репутацией, просто никогда никого из своих и пальцем не трогал. Эту конкретную Ленку трогал, конечно, причем отнюдь не пальцем и отнюдь не просто так, но тогда она сама нарвалась по полной. Однако, серьезных конфликтов не было.