– Неправда. – Рамон опустился на поданный слугой стул. Одна из увивавшихся вокруг Хлодия девушек тут же села у ног, опустила голову на колени мужчины, заглядывая в лицо. Тот на миг задержал на ней взгляд, кивнул. Слуга снова наполнил кубок.

– А это что? – Маркиз поддернул рукав рубахи, показывая несколько тонких шрамов, идущих поперек предплечья.

– Неправда, – повторил Рамон. – Я тебя огрел не за то, что ты пошел по бабам, а за то, что приволок женщину в шатер господина без его – моего то есть – разрешения.

– Я ж предлагал поделиться.

– Поделиться… Приползаю с совета, наутро очередной штурм назначен, вымотался как собака, жрать хочу, а тут оруженосец развлекается.

– Ладно, – махнул рукой Дагобер. – Что было, то быльем поросло. Но скажи: неужели и впрямь отца не побоялся?

– Да я про него и не вспомнил, – хмыкнул Рамон, машинально перебирая волосы сидящей у ног девушки. – А если бы и вспомнил, батюшка твой велел держать сынка в строгости, а то прежний господин разбаловал.

Из-за занавеси вывалился полуодетый мужчина. Выпорхнувшая следом девушка подхватила под локоть изрядно шатающегося кавалера.

– Мы вас покидаем, господа.

Следом потянулись к выходу еще двое.

– Ну вот, пришли к шапочному разбору, – констатировал Рамон.

– Ничего, сейчас наверстаешь. Выпивки хватит, я еще тоже на ногах держусь. – Маркиз от души облапал так и не слезшую с колен девицу, та захихикала. – А уединиться с этой красоткой всегда успею.

– Кстати, об уединении. У тебя место для Хлодия найдется? А то притащу к себе, не ровен час, нарвемся на его папашу, и останется мальчик без развлечений. Еще и мне мораль прочитает: мол, господин обязан заботиться о душе и теле оруженосца.

– Вот ты и заботишься о теле, – расхохотался Дагобер. Перевел взгляд на сидящего тише мыши парня. – Он что, в самом деле в первый раз?

Рамон пожал плечами.

– Похоже на то. Я ему дома свечку не держал.

– Ага. – Маркиз снял с коленей девушку, не забыв сжать ладонью грудь. Не слишком ровным шагом подошел к столу с выпивкой. Слуга было подался вперед, но господин отодвинул его небрежным жестом. Сам налил вина.

Оруженосец посмотрел на протянутый кубок.

– Я уже много выпил…

– Пей и не спорь.

Парень покорно принял вино.

– А теперь, – сказал маркиз, забирая у Хлодия пустой сосуд. – Вот эта… Сударыня, проводите юношу – вон туда. И позаботьтесь, чтобы он не остался разочарованным.

– Да, господин.

Рамон бросил девице монету. Пара исчезла за пологом.

– Становится скучно. – Дагобер вернулся на стул, девушка тут же взобралась на колени. – Давай разберемся с этими красотками и съездим в деревню тут, неподалеку. Поймаем крестьянку… а может, не одну.

– Здесь не твои земли.

– Нет, но хозяин где-то здесь. – Маркиз огляделся. – Был. Найдем, на коня посадим, авось не свалится. Поехали?

Рамон поморщился, в который раз протянул слуге опустевший кубок. Потрепал по щеке ластившуюся у ног девицу.

– Остынь, спят все уже.

– Веселее будет.

– Наши все спят.

– Слышу, как они спят, – хохотнул маркиз, мотнув головой в сторону тканой стены, из-за которой доносились женские стоны.

– Не хочу. Мне и тут неплохо. Да и крестьянки надоели – не поверишь как. – Рамон провел ребром ладони по шее. – Раз за разом находится девка, уверенная, что зачнет и родит мальчика, которого господа заберут воспитывать в замок. Ну и ее заодно.

– И как? Много парней за два года заделал?

– У меня нет детей. По крайней мере тех, о которых я знаю. Оно и к лучшему. Растить сына, зная, сколько ему отведено… А бастард – не наследник.

– Почему вы вообще так носитесь с ублюдками? – поинтересовался Дагобер. – Воспитатель твой; святоша этот, Эдгар.