Гэтсон, не веря своему счастью, тут же шагнул к выходу. Уже стоя в проёме, он вспомнил о правилах приличия, повернулся и дёргано поклонился. Дверь закрылась за Волшебником с тихим щелчком.

Архимаг устало вздохнул ему вслед и прикрыл глаза.

«Этот лизоблюд никогда не достигнет высот, – подумал Вернон. – У него отсутствует хребет. Всё, на что его хватит – быть преданным псом с цепкой пастью».

Конечно, ученик Дисса не по зубам таким, как Бардо. Это точно он, больше некому. Только со знаниями легендарного квислендского изгоя можно провернуть фокус с блокировкой заклятия. А то, что этому Энормису удалось с помощью магии крови порвать связки многократно сильнейшего плетения, говорит вовсе не о таланте некроманта. Это говорит о том, что у него очень сильная кровь. Ох, неспроста это всё…

– Вернон.

В распахнувшихся глазах архимага на мгновение полыхнула злость – кто посмел так нагло вторгаться в его кабинет? Но при виде гостя взгляд Вернона снова потух. То есть стал цепким и колючим, как всегда.

Возле одного из стеллажей стоял человек в тёмно-серой рубахе, того же цвета штанах и мягких остроносых туфлях, которых просто не носили в Нирионе. Одежда сидела на госте как влитая, странным образом подчёркивая его заурядную внешность: средний рост, короткие светлые волосы и незапоминающееся, будто затёртое лицо. Мимо него было бы очень легко пройти, не заметив, на улице – если бы он ходил по улице.

Гость, засунув руки в карманы, оглядывал кабинет Вернона. Он держался свободно, но не по-хозяйски, отстранённо, но не задумчиво. Это было обычное его состояние. Архимагу он вообще иногда напоминал каменную статую.

– Удачная цветовая схема, – наконец сказал гость. – Вполне в твоём духе.

О безразличие этого голоса можно было уши отморозить.

– Очень ценю твоё одобрение, – процедил архимаг.

Гость повернулся к нему лицом, и глава Меритари непроизвольно вздрогнул. Должен был уже привыкнуть к этому взгляду, но всё равно, каждый раз как в первый раз…

– Огрызаться – так весело, – сказал пришелец. – Продолжай.

В глазах этогочеловека не было зрачков, только белые радужки с чёрными прожилками. Их взгляд всегда был пустым – не то как у слепца, не то как у пресловутой статуи. Сперва архимагу казалось, что это не глаза даже, а подделка, как полированные мраморные шарики, которые вставляют в пустые глазницы ослеплённых. Но потом он однажды увидел, как эти буркалы наливаются кровью. Жуткое зрелище. Отвратительное. Даже для Вернона.

Именно поэтому архимаг послушно замолчал. Он боялся, и нисколько себя в этом не упрекал. Людей с такими глазами можно и нужно бояться. Это правильно и хорошо для здоровья. И дело, конечно, вовсе не в цвете.

– Я дал тебе власть над Орденом не из щедрости, – сказал после паузы гость. – Это не подарок. Это заём, который ты должен отработать. Когда-нибудь ты, возможно, сможешь говорить со мной на равных, если выслужишься перед хозяином. Когда-нибудь очень нескоро. А сейчас ты всего лишь инструмент, Вернон. Знай своё место.

– Я – полезный инструмент, – архимаг криво улыбнулся. – Ты сам это говорил.

Пришелец пожал плечами.

– Так я же сказал – продолжай. Посмотрим, чем это закончится.

Архимаг поджал губы.

– Так я и думал, – хмыкнул гость. – Вообще-то я здесь по делу. Поэтому если ты закончил кривляться, давай поговорим о по-настоящему важном.

– О чём например?

В кабинете воцарилось молчание. Пришелец стоял лицом к окну, заложив руки за спину, и смотрел, как всегда, в пустоту. Он будто бы не услышал вопрос Вернона, но и сам не продолжал разговор. Словно на какое-то время этого человека