– Людмила Петровна, – останавливает меня Валерия Викторовна. – Постойте. Мы не договорили.

– Разве? – спрашиваю удивленно. – Я думала, что вы все сказали.

– Нет, – говорит строгим тоном. Такое ощущение, будто она собирается отчитывать меня.

Ох, как же с ней тяжело… Сил никаких нет! Если бы не второй воспитатель, то я однозначно перевела сыновей в другую группу.

Только вот Евгению Юрьевну никто не сможет заменить. Она нашла подход не только к моим мальчикам, но и к каждому ребенку в нашей группе. У нее всегда дети ведут себя идеально, она никогда не жалуется на них, ведь только стоит чуть строже обычного что-то сказать, как детки все выполняют.

Евгения Юрьевна устраивает всевозможные конкурсы, выводит детишек в театр и дополнительно с ними занимается. Этот тот человек, про которого говорят, что он на своем месте.

Она обожает детей и те отвечают ей взаимностью. Для Свята и Яра она самый лучший воспитатель на свете.

– Извините, но нам пора, – мягко пытаюсь уйти с неприятного для меня разговора.

Я лучше завтра на эту тему побеседую с Евгенией Юрьевной, она не просто ответит на все мои вопросы, но еще и подскажет, как быть. Потому что у мальчиков сейчас наблюдается очередной возрастной кризис.

– Поведение ваших сыновей не влезает ни в какие рамки, – продолжает напирать на меня.

– Так впихните, – произношу с трудом сдерживая раздражение. – В конце концов, вы ведь психолог, – напоминаю женщине ее изначальную ставку в детском саду.

Воспитателем она работает на совмещении.

– Вы меня не так поняли, – гневно сверкая глазами, начинает она. – Ваши сыновья сегодня показали верх неприличия. Святослав ударил Лизоньку конструктором по голове, Ярослав опрокинул кружку с компотом на себя, а вечером… – заходится на эмоциях.

– Я. Вас. Поняла, – произношу максимально сдержанно и спокойно. – Обязательно с мальчиками поговорю. Не переживайте.

И, не дожидаясь очередной порции гадостей про моих сыновей, разворачиваюсь и направляюсь к ожидающим меня у калитки детям.

Внутри меня бушует самый настоящий гнев. От обиды слезы наворачиваются на глаза.

Да, у моих мальчиков нет папы, но это ж не делает из них злодеев? Они просто детки, которые еще не осознают последствий своих поступков. Да им всего по пять лет!

– Святик, – немного успокоившись обращаюсь сыну. – Скажи, ты почему Лизу ударил? – спрашиваю у него.

Мой Свят не хулиган. У каждого из его поступков есть логичное объяснение.

Сын молчит.

– Свят, – печально вздыхаю. – Пожалуйста, скажи мне правду, – прошу его.

Малыш смотрит на меня и на глазах появляются слезы.

– Она сломала ракету и назвала меня какашкой, – хлюпая носом. признается он.

– А Даня мне сегодня подставил подножку и я пролил на себя компот, – всхлипывает Ярик.

– Зашибись, – произношу после того, как делаю первый вдох после удара.

Охренеть, блин! Вот и встретился с друзьями.

Потирая ноющую грудную клетку, принимаюсь вращать в разные стороны головой. Судя по отсутствию боли, с позвоночником все в порядке.

Только шею клинит слегка. Но после такого удара, какой я испытал, это нормально.

Мне повезло, что в момент столкновения я был пристегнут, иначе тяжелых последствий я бы не избежал.

Все-таки интуиция – великая вещь. Ее нужно слушать.

– Вы в порядке? Помощь нужна? – ко мне обращается мужчина из остановившейся рядом машины.

– Вроде нормально, – говорю честно. По крайней мере, я именно так ощущаю себя на первый взгляд.

– Ну смотри, – пожимает плечами. Собирается уезжать.

– Постой! – высовываюсь в окно. – У тебя есть регистратор?

– Конечно, – твердо кивает. – Видео аварии нужно?