Он смотрит на меня возмущенно.

– Давай своих кандидатов.

Зам кивает на комп.

– На почте вся инфа. Этих гавриков, – кивает на папку, – просто лучше не светить через инет, пришлось распечатать.

– Понял, спасибо, Богдан.

Поднимает руки.

– Чем мог, так сказать. Можно я исчезну до вечера?

– Вали уже. Зам, тоже мне.

Ему не надо повторять. Он моментально испаряется, и на меня снова налетают мысли о Марине. Тру грудь от пронзающей боли.

Полтора года… и все в крошево, стоило только посмотреть в её карие глаза.

7. Глава 7

Марина

Несколько дней все спокойно. Мне удалось тогда скрыть от глаз бывшего мужа моих лисичек, но это не избавляет меня от мании преследования.

Мне кажется постоянно, что Наиль может оказаться в любом дворе, высматривать нас из каждого окна, и это похоже на маленькое помешательство.

– Ты какая-то дерганая, Марин, – перегибается через кассу Таня и вглядывается в мое лицо, – что там произошло, после того, как Наиль упер тебя со встречи выпускников?

Сдуваю прядь волос и переплетаю косу, чтобы ни одна волосинка не упала на выпечку. Даже такая мелочь может разрушить все в кулинарной отрасли, а у меня только стало все налаживаться после моего маленького декрета.

Если бы не мама и папа Саша, которые взяли частично заботу о Милке и Мирке на себя, то не видать мне своей кондитерской. Слишком большая конкуренция…

– Да ничего не было там такого, – параллельно разговору делаю заказ на ингредиенты, – просто на старые раны решил подавить. Но меня не пронять.

Таня сжимает кулак и слегка ударяет им по поверхности стола.

– Правильно, так с ним. Надо же, у него ещё наглости хватает на тебя давить и обвинять в чем-то.

Усмехаюсь.

– Он винит меня в разводе, – наклоняюсь к ней настолько близко, чтобы никто в радиусе даже двадцати сантиметров не услышал, о чем мы тут болтаем, – и это он не знает о детях. Чудом удалось скрыть.

Таня округляет глаза и охает.

– А что случилось?

– Он приперся сюда. Якобы по рекомендации, – рисую в воздухе кавычки и строю скептичную мину, – и мама с девчонками идет в кондитерскую.

Подруга прикрывает рот ладошками и выдыхает.

– Я успела выбежать и набрать маму, чтобы она спрятала коляску за кустами, – киваю в сторону парка.

Таня выдыхает и качает головой.

– На волоске прям.

Угукаю.

– Я боюсь представить, что было бы, если бы он увидел их, – передергиваюсь, – сжил бы со свету.

Таня хмурится и постукивает пальцем по подбородку, а я напрягаюсь от такого выражения.

– А если он все же узнает, Марин? Что делать-то будешь?

Прикусываю губу и смотрю в сторону.

– Я стараюсь не думать об этом. Честно, – качаю головой.

Мне сложно представить даже, как он отреагирует. В его характере растерзать меня. Отнять все. Но во мне теплится надежда, что он, в память о нашем прошлом, не зароет меня под ближайшим кустом.

Или совсем не захочет иметь дел с нашими детьми. Хотя этот вариант наименее вероятный. Но после того, что он сделал мне, во что превратил доверие к себе, я готова сражаться за детей как тигрица. Готова стоять за них до конца, и пусть Наиль идет к черту.

Таня сжимает мою руку и подмигивает.

– Вот и правильно, не стоит забивать голову тем, что ещё не произошло. Надо решать проблемы по мере поступления, а так… все равно не предугадаешь, что там будет.

Киваю. Она права на всю тысячу.

За спиной Тани возникает братец с довольной мордахой. И прищуривается, переводя взгляд на подругу. А я готовлюсь к очередной их перепалке. Почему-то они друг друга не очень взлюбили. Таня постоянно цепляет Костю, а этот лоб в ответ пытается выбесить мою подругу.

– Привет, привет, сестренка, – ставит руки по сторонам от Тани, и она переводит пренебрежительный взгляд на его лапы.