– Не понимаю, откуда это? – Никита держал в ладони горсть болтов от кровати. Она была почти собрана, но вот оставшиеся «лишние» детали вызывали беспокойство.

– Не надо было отвлекаться, торчать с биноклем на балконе и пускать слюни на девчонку. А еще читать инструкцию, там все нарисовано для таких идиотов, как ты.

– Сам идиот. И так сойдет.

Ник бросил матрас, аккуратно сел на него сам, попрыгал, все было вполне устойчиво. Молодого человека мало волновала сборка кровати куда больше милая и такая сексуальная блондиночка из дома напротив.

Она быстро передвигалась по участку, словно боялась, что ее увидят, спешила скрыться, спрятаться. Забавная такая, поэтому ее хотелось разгадать, узнать, а лучше прижать к стенке и раздеть.

Максим покачал головой, заканчивая сборку своего места для сна, лишних деталей не было, он наконец лег, вытянул ноги, прикрыл глаза. Да, Макс тоже думал о соседке, слишком много думал, даже это уже было странно. Потому что Максим Зорин не думал о девушках, он трахал, брал там, где хотел, позволял им то, что они хотели.

Не имея к своим годам отношений, Макс не знал, что это такое, и считал, что ему в любом случае рано думать об этом. Слишком много планов впереди, а он вот так неудачно застрял у деда, собирает кровать и ловит курицу.

На телефон вновь пришло сообщение.

«Макс, напиши хоть слово, я переживаю».

«Не переживай».

Максим, наконец ответил, начал читать другие сообщения, которых за время после гонок накопилось много. Друзья писали разное, что Дэн виноват сам, и наоборот, что не надо было им покупаться на провокацию Савельева.

«Я скучаю».

Два слова не вызвали ничего. Макс был равнодушен и не помнил, чтобы по кому-то скучал хоть когда-то. Наверное, только по маме, но он ее плохо помнит, ее не стало, когда он был совсем маленьким, года три, наверное, было. Они знакомы с Лерой три месяца, на какой-то из вечеринок после заезда девушка подошла сама, сказала, что было круто. Что она никогда не каталась на байке. Макс покатал, ему нетрудно, до своей квартиры и спальни. Улыбчивая, любящая экстрим длинноволосая брюнетка стала появляться часто рядом, проводить с Зориным ночи, вести себя, словно они пара.

Но они не пара. Надо бы Максу завязать с ней.

Он откинул телефон, оставив сообщение неотвеченным. Но стоило вновь прикрыть веки, как возникал образ ягодной блондинки, ее огромные глаза и взгляд, который заставлял сердце биться чаще.

– Так, я не понял! Дрыхнете, что ли? А ну, подъем, сумки разбирать. Вы курицу нашли?

– Господи, дед, почему ты такой громкий? У нас отдых, мы встали рано.

– Я сейчас дам поспать ведром воды. Ты посуду помыл?

– Помыл.

– Я сейчас проверю.

Дед ворчал, спускаясь по лестнице, обвиняя внуков в безделье, обещая, что он научит их настоящему труду и сделает из них людей. Максим снова подумал о побеге, но пока было рано осуществлять его, в городе еще не утихли страсти после гонок, отец злой.

– Пойдем, жрать охота, а то после Валеры ничего не останется.

Максим встал, потянулся, надел футболку, вышел на балкон, взял бинокль. По соседскому газону чинно расхаживала их курица, а мопс ее охранял. Нужно было как-то попасть туда, а единственный способ был вновь пробираться через малину. Блондинки нигде не было, но курица – самый верный способ с ней познакомиться, пока ее тетки нет дома.

– Ты тоже об этом думаешь?

Никита словно читал мысли брата, стоял рядом и хитро улыбался, щуря карие глаза на солнце. Хоть они и были не кровные братья, но за время, что они постоянно находились вместе, уже могли знать, какие мысли живут в голове каждого.