Дедушка был разочарован решением дочери покинуть храм, отказаться от всех знаний и перспективы стать мастером. Её выбор разбил ему сердце и разрушил их отношения на многие годы. Их ссора была настолько серьёзной, что они практически не виделись после её ухода.

Мне было четыре, когда по нескольким провинциям, включая нашу, прокатилась эпидемия. Родители её не пережили, а я переболела. Я осталась сиротой, и друзья отца принесли меня в храм, не зная, что делать.

Дедушка принял меня, несмотря на то, что я не имела права тут жить, не являясь учеником. Мама отказалась от служения дракону, тем самым оборвав родственную связь. Однако дедушка пошёл против правил и оставил меня. Скорее всего он надеялся, что однажды дракон ему нашепчет, что я тоже избрана. Но годы шли, и ничего подобного не происходило. Я не была избрана Драконом Запада и осталась жить в храме только благодаря дедушке и сочувствию остальных наставников, знающих, что мне некуда идти. Другие ученики отнеслись ко мне с пониманием, мы вместе ели, играли, учились. Я посещала все те же занятия, что и избранные драконом моего возраста, но у меня не было поясной подвески ученика и, как бы ни старалась забыть, я всегда помнила, что не принадлежу священному месту.

К нынешнему моменту я абсолютно забыла лица своих родителей. Кроме дедушки, у меня никого нет.

– Я не ученик храма и не могу иметь меч, – возразила я, но невольно сжала пальцы вокруг ножен и рукояти, не желая его отпускать.

– Не ученик, – согласился дедушка. – Но ты моя кровь. Этот храм – твой единственный настоящий дом, и я хочу, чтобы ты вернулась сюда после того, как Наён исполнится восемнадцать, а ты станешь свободной.

– Даже если я вернусь, уже слишком поздно. Мне не получить звание мастера.

И я недостаточно хороша в обращении с мечом, чтобы иметь право на собственное оружие. Несмотря на занятия с Раяном, Джуном и дедушкой, из-за жизни двойника я не могла уделять тренировкам достаточное внимание и уступала любому ученику среднего уровня. Хотя кто знает, может, и младшие разберутся со мной на раз-два.

– Ты получила достойное образование, – напомнил дедушка. – Остальному я научу тебя сам, когда ты вернёшься, а там посмотрим.

– Здесь не дозволено жить посторонним, – не знаю, почему я продолжала возражать. Мне некуда идти, и на самом деле больше всего ужасало осознание, что меня не примут обратно в храм. Я отгоняла этот страх всеми силами, сосредоточившись исключительно на мысли о свободе.

– Ты не посторонняя. И дозволено, если хранитель разрешит.

Следующее возражение осталось невысказанным, я прокрутила в голове услышанное, а дедушка с хитрой улыбкой отпил чай из своей пиалы.

– Значит… ты можешь позволить мне остаться? Я смогу жить в храме до самого конца? – с надеждой спросила я, сильнее сжав пальцами меч.

– Я – нет, – с хриплым смешком возразил дедушка.

Я нахмурилась, не понимая.

– Ты собираешься вернуться в храм через полгода, а я перестану быть хранителем через три месяца.

– Раян, – осознала я.

Я опустила взгляд на оружие в руках и почти расслышала, как мои хрупкие надежды покрылись паутинкой трещин.

– Официально должность Раяна будет озвучена к концу года, но в действительности дракон уже выбрал его. Он перешёл к Раяну, как только тот вернулся. Все нужные для этого ритуалы мы провели наедине, и я передал ему всё, что хранителю требуется знать, – откровенно признался дедушка, и я разинула рот, услышав самую настоящую тайну.

– Ты уверен? – Я подалась чуть вперёд, и дедушка кивнул, постукивая двумя пальцами себе по груди.

– Уверен. Мы оба ощутили перемены. Это нормально, ко мне душа тоже перешла чуть раньше. Примерно на два месяца. Люди любят приурочивать события к каким-то памятным датам, но дракон всё делает без чёткого расписания. Я даю тебе меч сейчас, Аша, чтобы ты пошла и отдала его Раяну на хранение, а потом попросила позволения остаться. Я не могу просить за тебя.