Она тоже оторопела. Но пришла в себя чуть быстрее, чем я. И решительно заявила:
– Ладно. Я согласна поговорить с этим типом. Когда это можно устроить?
– Дистанционно – когда угодно. Тебе не нужно лететь в космопорт. Но лучше, если всё-таки мы соберемся втроем у меня – ты, я и барон Максимилиан Александр. Разговор с двойником, естественно, будет записываться и анализироваться.
– На детекторах?
– В том числе. А потом мы поговорим по душам, уже без аппаратуры.
– Понятно. Назначь, пожалуйста, время, чтобы я успела добраться к тебе в Тиамун.
– Я позвоню, как только договорюсь с бароном. Он сдаст дежурство и прилетит сюда. Но ты можешь прибыть пораньше, если получится.
– Да. Сейчас вызову флаер. Нужно ли рассказать Ассену?
– Решай сама. Но более – никому.
– Хорошо, дорогая. Жди.
Свидание
Прошло три с лишним часа прежде, чем мы сумели собраться в моем кабинете. Барону Максимилиану Александру требовалось хоть немного поспать после столь напряженной ночи. Обычно дежурства проходят гораздо спокойнее, ведь не каждый раз прибывают ночные рейсы. Иногда в космопорте почти нечего делать, и можно мирно дремать в мягком кресле у пульта начальника.
Чтобы не тратить время попусту и направить свое нарастающее возбуждение на полезные дела, я успела провести совещание сотрудников Института (обсуждали новый спецкурс по истории Тиатары), принять зачет у историков-первокурсников и проверить работы студентов Колледжа космолингвистики в семинаре по поэтическому переводу – я продолжаю вести его в память об учителе, хотя из меня-то поэт никакой.
Когда на пороге появилась Маилла, она первым делом спросила: «Юллаа, ты останешься в таком виде?»… – «Чем он плох?» – «Ну, взгляни на себя!»… Маилла, как настоящая аристократка, всегда придавала большое значение внешности и нарядам. Даже в нынешнем зрелом возрасте ей нравится выглядеть привлекательно и немного кокетливо – разумеется, в меру, чтоб не казаться смешной. Ее любимые тона – розоватые, дымчатые и лиловые; за модой она не гонится, но ткани всегда дорогие, а крой довольно затейливый.
Я же, когда мне не нужно на светский прием или торжественное собрание, ношу повседневное серое платье, немаркое и немнущееся, или тёмные брюки и однотонную блузу. По-моему, нехорошо директору научного института и вдобавок Хранительнице целой планеты потешать окружающих экстравагантностью одеяний – я же не Лори Кан.
По совету Маиллы я всё-таки распустила волосы, уложила их феном, чуть подкрасила веки, достала из шкафа темно-красный костюм и надела на шею кулон с сиронским топазом – подарком Карла. Этот камешек я считаю своим талисманом.
«Вот теперь совершенно другое дело!» – похвалила Маилла. – «Ты же дама! Красивая и вполне еще молодая».
«Мы как будто с тобой собрались на свидание», – усмехнулась я.
«А разве нет?» – отозвалась она с неким вызовом. – «Неужели нам лучше было бы ощущать себя какими-то унылыми болотными кваррами?»..
Вероятно, она права. Мой настрой сразу стал куда более боевым, чем с утра, когда мне казалось, что я увязаю в трясине времен, и меня засасывает в омерзительную дурнопахнущую черноту, из которой нам всем не выбраться.
Вскоре прибыл барон Максимилиан Александр, облаченный в строгую синюю форму начальника космопорта. От кофе он отказался: «Потом, дорогая Юлия, если будет время и настроение!»
Мы расположились у монитора – я в центре – и вызвали на видеосвязь того, кто пытался выдать себя за Ульвена.
Техника в кабинете позволяла создать почти полный эффект физического присутствия собеседника.
Перед нами в кресле-коляске сидел настоящий Ульвен Киофар. Иллюзия оказалась настолько достоверной, что первым побуждением было кинуться ему навстречу со счастливым воплем: «Учитель!! Вы!! Наконец-то!!»..