Трапеза уже подошла к концу, когда раздался звонок в дверь, от которого они оба вздрогнули. Хотя вечер прошел невинно, они обменялись тяжелыми взглядами, словно любовники, застигнутые врасплох.

На пороге стояла Джейн Риццоли, от влажного воздуха ее волосы превратились в неуправляемый взрыв черных кудряшек. Хотя вечер был теплым, на ней был один из тех темных брючных костюмов, который она обычно носила на работе. По мрачному взгляду Риццоли Маура догадалась, что она пришла не для светской беседы. В руке у Риццоли был портфель.

– Извините, что беспокою вас дома, доктор. Но нам необходимо поговорить. Я подумала, лучше увидеться здесь, чем у вас в офисе.

– Это связано с тем делом?

Риццоли кивнула. Излишне было уточнять, о каком деле идет речь; они обе знали. Хотя доктор Айлз и Риццоли уважали друг друга как профессионалы, их отношения по-прежнему нельзя было назвать дружескими, и сейчас обе испытывали некоторую неловкость. «Что-то случилось, – подумала Маура. – Она меня в чем-то подозревает».

– Входите, пожалуйста.

Риццоли зашла в дом и остановилась, учуяв ароматы еды:

– Я помешала ужину?

– Нет, мы уже поели.

Слово «мы» не ускользнуло от внимания Риццоли. Она вопросительно посмотрела на Мауру. Услышала шаги и, обернувшись, увидела в коридоре Даниэла, который нес в кухню бокалы.

– Добрый вечер, детектив! – воскликнул он.

Риццоли удивленно заморгала:

– Отец Брофи?

Даниэл продолжил свой путь в кухню, а Риццоли повернулась к Мауре. Хотя Джейн ничего не сказала, было совершенно ясно, о чем она думает. То же самое подумала и прихожанка в церкви. «Да, со стороны это выглядит дурно, но ничего ведь не было. Ничего, кроме ужина и светской беседы. Какого черта ты так на меня смотришь?»

– Что ж, – выдохнула Риццоли.

Слишком большой смысл был вложен в эту скупую реплику. С кухни донеслось позвякивание посуды. Даниэл загружал ее в посудомоечную машину. Священник, который у нее в кухне чувствовал себя как дома.

– Я бы хотела поговорить с вами с глазу на глаз, если это возможно, – добавила Риццоли.

– Это обязательно? Отец Брофи мой друг.

– Разговор будет не из легких, доктор.

– Я же не могу выставить его за дверь. – Маура замолчала, заслышав приближающиеся шаги Даниэла.

– Но мне действительно пора, – сказал он. И, бросив взгляд на портфель Риццоли, добавил: – Тем более что у вас деловой разговор.

– Да, вы правы, – подтвердила Риццоли.

Он улыбнулся Мауре:

– Спасибо за ужин.

– Подожди, – сказала Маура. – Даниэл! – Она вышла вместе с ним на крыльцо и закрыла за собой дверь. – Тебе не нужно уходить.

– Она хочет поговорить с тобой наедине.

– Извини, пожалуйста.

– За что? Вечер был чудесный.

– У меня такое чувство, будто я тебя выгоняю.

Он взял ее руку и сжал в своих теплых ладонях.

– Позвони мне, когда снова захочешь поговорить, – сказал он. – В любое время.

Она взглядом проводила его до машины. Когда Даниэл обернулся, чтобы махнуть ей рукой, в темноте мелькнул его воротник – белая вспышка в ночи.

Маура вернулась в дом. Риццоли все еще стояла в коридоре и наблюдала за ней. Разумеется, гадая об их отношениях с Даниэлом. Она не слепая и прекрасно понимает, что их дружба перерастает в нечто большее.

– Будете что-нибудь пить? – спросила Маура.

– С удовольствием. Только что-нибудь безалкогольное. – Риццоли погладила свой живот. – Малыш еще слишком мал, чтобы пьянствовать.

– Конечно.

Маура провела гостью по коридору, старательно играя роль гостеприимной хозяйки. В кухне она разложила по стаканам лед, налила апельсиновый сок. Себе в стакан плеснула немного водки. Обернувшись к столу, она увидела, что Риццоли выкладывает из портфеля папку.