– Матвей, – Костя сразу лезет обниматься и хлопает меня по спине, – как дела? Совсем плохо выглядишь, – лыбится он и разваливается в удобном кресле дорогого ресторана.

– Да не очень, – мрачно смотрю на его позитив и хочется выбить все зубы.

– Понимаю, – он уже не может сдерживаться и хохочет в голос. – Видел выход Инесски, – качает он головой, отсмеявшись, и утирает уголок глаза. – Каминг-аут был шикарен. Что скажешь?

Сука, а не друг.

– Все смотрел? – отпиваю из высокого стакана сильногазированную минералку. До сих пор хреново. Тридцать три – это тебе не двадцать и не двадцать пять, бухать без последствий уже не получится.

– Пока они не сломали кофейный столик, – Костя восхищенно цокает, – не знал, что жена у тебя такая горячая, – начинает ржать, – да ты и сам не знал.

– Сука, – не удерживаюсь я.

– Я? – Костя поднимает свой стакан с виски. – А разве это я жену свою загибаться одну оставил, что ей бедной пришлось к любовнику за помощью тащиться?

– Заткнись, – сжимаю челюсть. И так знаю, какая я сволочь, слушать все еще раз не хочется.

– У любовницы отсиделся, – Костя игнорирует меня полностью, – молодчик, и девка у тебя огонь, заботливая. Жену твою в известность поставила, где ты был все это время. Очень помогла.

– Костя, не надо, – с силой сжимаю пальцами виски, – ты же видишь, как погано.

– А так и должно быть, Матвей. Ты все заслужил, – Костя делает глоток и миролюбиво ухмыляется. – Что дальше? Ты ж теперь мстить этой бедной девочке собрался, не так ли?

– Заслужила, – зло огрызаюсь, – устроилась она, новую жизнь себе завела, любовника. Я что, просто так это спустить ей должен? Что бы ты на моем месте сделал?

– Я, Матвей, – Костя скривился и брезгливо на меня глянул, – на твоем месте никогда не окажусь. Хотя бы потому, что жену свою люблю и детей. Провожу с ними все свободное время, что у меня есть. У кроваток детских караулю, когда болеют, с женой мелкого по очереди ношу, потому что ей одной не справиться, и Катю свою одну вот так никогда не брошу. Трахаю жену регулярно и долго. А чтобы закрепить результат, с мамой ее дружу и тестем. У меня крепкая семья, и вот в таком дерьме я не окажусь. Насмотрелся на вас, придурков зажравшихся, и самому на ваше место не хочется.

– Умный, я смотрю.

– Да, – Костя пренебрежительно кривится. – Нахрена мне куча этих жадных до бабла сучек, если дома Катя? А ты свою Инесску упустил. Так что отпусти девочку, дай жить спокойно. Посмотри, у нее же все есть. Только ты лишний.

– Ты такой злой, потому что я Аню у тебя в институте увел?

– Да, – даже не скрывает Костя, – у нас с ней все могло получиться, а ты потешился месяц и свалил.

– Давно было, забудь. У тебя ведь жизнь идеальная, жена любимая, сам говорил.

– Дело не в этом, а в том, что ты – сука, Матвей. Инесса ведь права, ты к людям как грязи относишься, и не зря она боится тебе про развод сказать. В лесополосе ее, может, и не найдут, но отыграешься ты по-крупному. Давай расскажи, что ты для жены придумал? Как ты ее раздавишь?

– Да пошел ты, – бросаю Костю одного и толкаю дверь ресторана. Вываливаюсь в теплый питерский вечер и, не разбирая дороги, бреду по брусчатке, путаясь в толпе романтичных парочек на набережной. Кругом восторженные оклики, какой-то мужик играет на гармошке и собирает мелочь в шапку. Бросаю ему пару монет и подхожу ближе к парапету, чтобы вместе со всеми туристами в миллионный раз проследить за разводом мостов.

Дорожное полотно поднимается, и толпа начинает гудеть. Рядом разливают шампанское и целуются взасос прямо передо мной. Милота.

– Привет, ты один? – Рядом со мной возникает красотка. Она молода, с приличной фигурой и уже успела оценить мой внешний вид. В руках бокал вина. Видимо, подошла из ресторана в паре шагов. Не поленилась, значит, действительно интересен.