Была и еще одна причина подобному распутству. Графиня Шереметьева. Красивая и недоступная, такая желанная и столь далекая. В их первую встречу она высказалась, что не собирается тратить свое время на такого, как он. А во вторую и последнюю ответила ему окончательным отказом, заявив, что вовсе замуж не собирается.

Потому то и бесился Максим, не зная, как растопить сердце неприступной аристократки. И когда узнал, что она пропала, чуть было не спился, заливая горе вином. Но, видно, небеса решили сжалиться над ним, и привели графиню прямо ему в руки.

Теперь мужчина тешил себя надеждой, что она окажется достаточно благодарной, и у него появится шанс покорить ее. А уж он им постарается воспользоваться в полной мере.

5. Глава 4

«Я что, жива? - возникла первая мысль, когда очнулась. - Где это я?»

Помню, как спешила на пары, боясь опоздать из-за того, что зависла возле той бабуси с книгами. А потом...

То, что случилось позже, казалось сном. Странным и пугающим, особенно когда вспомнила летящий в меня огонь. И потому глаз открывать не стала. Хоть и не чувствовала боли, но страшно было до ужаса. Ведь если выжила после такого, то наверняка представляла из себя жуткое зрелище.

- Девочка моя! - воскликнул пронзительный женский голос, от которого заложило уши, а голову прострелило болью. - Что же с тобой случилось, милая?

Кто это? Почему я не узнаю этот голос?

Чья-то прохладная рука легла мне на лоб, и я не смогла больше притворяться бесчувственной. Пришлось открыть глаза, и я увидела перед собой озабоченное морщинистое лицо тетки в старинном платье. Быстро оглядев себя и с облегчением увидев, что цела и невредима, заметила, что меня тоже переодели. Из-под одеяла, которым я была укрыта, виднелась плотная кружевная сорочка.

Я что, попала в какую-то общину? Что за место такое странное? Словно в старинном поместье очутилась, века этак девятнадцатого. И кто эта дамочка?

Одни вопросы, и ответы мне, похоже, не понравятся.

Я вдруг припомнила свои догадки и похолодела. Глупости, конечно, но иначе я не знала, как объяснить то, что видела. И почему вообще осталась жива.

Я ведь помню, как жар плазменного сгустка опалил меня, и как огонь охватил мое тело. Даже содрогнулась, почти вживую снова ощутив этот жар. Но боли и тогда не было, что удивительно. Магия объяснила бы многое, но это же означало, что я попала. Причем, во всех смыслах.

От этих мыслей как-то сразу поплохело, и я со стоном зажмурилась, надеясь, что когда открою глаза, вся эта мистика вокруг рассеется, а я снова окажусь на остановке.

- Кирочка, может, целителя позвать? - снова заголосила тетка, и я поморщилась.

Чувствовалось, что она переживает за меня, но до чего же противный у нее голос! Кстати, а откуда она знает, как меня зовут? Как бы спросить так, чтобы за сумасшедшую не сойти?

Если я права, то мне просто никто не поверит. Я и сама не до конца верила, и каждую секунду ждала, что очнусь в больничной палате, или проснусь у себя в постели.

- Не надо целителя, - слабо произнесла я, с трудом принимая сидячее положение. - Я в порядке.

И я почти не соврала ей. Голова кружилась, в горле пересохло, а в теле поселилась страшная слабость. Но в целом для той, что должна была заживо сгореть, я чувствовала себя вполне сносно.

Женщина подскочила ко мне и поддержала за плечи, помогая принять устойчивое положение, одеяло соскользнуло вниз, но кроме нас в комнате никого не было, и я не слишком переживала по этому поводу. То, что было надето на мне, надежно скрывало все, что нужно, и даже больше.

Как вообще можно в таком спать? Неудобно ведь и жарко.