Интересно, слезы лжи тоже имеют свою необычную форму, если рассмотреть их под микроскопом?

Журналистка явно переигрывает, делает это сейчас или раньше, предстоит разобраться. Я медленно ложусь с другой стороны кровати, оставляя ступни на полу, руки складываю под затылком.

«Понервничай, дорогая», – посылаю ей мысленно сигнал. Это работает.

– Он не просто отправил меня сюда, – голубые глаза пронзают насквозь. Наши головы лежат по центру кровати, взгляды встретились. Я ощущаю аромат с поцелованных губ и хочу вкусить его снова. – Одна девушка пришла к нам в редакцию, и, выпив на корпоративе, рассказала об этом месте, – продолжает журналистка и уводит взгляд на потолок. – Весь ужас, который пережила, рассказала и мне, уже на трезвую голову. Это место – ад на земле, – необъяснимо милое личико, увядает в злобной гримасе.

Она не оставляет выбора. Всеми силами, я хочу доказать обратное. Детский порыв заставляет творить безумие. Встав на колено перед кроватью, я надеваю на ее тонкие ноги туфли. Журналистка садится на краю и бросает недоумевающий взгляд.

– Что ты делаешь? – говорит она, нахмурив брови.

– Пойдем, – отвечаю, схватив ее за руку, и тащу за собой к двери.

– Хочешь сдать меня, чтобы продолжать мучать невинных? Ты такой же насильник, как и все здесь, – сказанная ложь не может ранить меня. Достаточно вспомнить удовлетворенные лица девушек, которые, возможно, за всю свою жизнь не получат большего удовольствия от тех неотесанных козлов, которых встретят на улицах. Наверняка в страданиях вспомнят первую ночь, свое перерождение с истинным удовольствием и сожалением, о том, что больше этого не повторится. Некоторые, конечно, не смогут понизить планку, и долгие годы будут искать подобных нам, у кого на подкорке заложено – удовлетворять свою женщину в первую очередь и только после этого чувствовать себя удовлетворенным.

В голове мелькает мысль, пока мы не вышли в коридор: может показать ей истинное наслаждение? Довести девушку до оргазма, связать, чтобы она не противилась удовольствию. Какого это, насильно доставлять наслаждение? Нет! Такой экспириенс только докажет правоту ее мнения об этом месте.

Мы идем по коридору слишком быстро. Смиренная журналистка едва поспевает за мной, громко цокая каблуками по мрамору. Это привлечет лишнее внимание. Я замедляюсь и жду, когда на горизонте появится опровержение всех обвинений в адрес клуба. Георгий уже уединился с рыженькой в номере, их нам больше не встретить, но другие любители внимания могут одаривать друг друга ласками в менее укромных уголках дворца.

Лола проходит рядом с нами, взгляд ее сверкает как у хищницы глубокой ночью. Чтобы она ничего не заподозрила, я стараюсь подействовать чарами, в мыслях повторяю: «Ты моя детка, только моя». Лолита замирает и смотрит, словно домашняя кошка, смиренно и ласково.

Моя спутница отдергивает руку и шипит злобным тоном:

– Отпусти меня! Дай сбежать само́й, хоть попытаться.

– Подожди, – прошу я смиренно, не разжимая кисть. Это создание не поддается моим чарам, она пытается вывести меня, игнорируя все предостережения. Я ищу глазами кого-то из знакомых, к кому можно подойти и взять короткое негласное интервью, для моей журналистки.

На горизонте молодой дракон. Неопытный парень, в клубе всего-то второй раз. Он спрашивал совета, в мой прошлый визит, и выглядел растерянным. Сейчас он более уверен в себе, держит руку на талии молоденькой особы. Они подходят друг другу.

– Добрый вечер, – говорю я, натянув оскал. – Как вам здесь, уже успели освоиться?

– О, приветствую вас! Вы мне здорово помогли. Могу ли я задать вам пару вопросов наедине? – неожиданно выдает парень и смотрит в надежде, что я соглашусь.