В этом же сражении 12 октября 1877 г. получил крещение огнем сын Александра II – великий князь Сергей Александрович. И хотя он не участвовал в штыковых атаках, тем не менее «осколки свистали возле ушей», а передок орудия, около которого стоял великий князь, был задет неприятельской гранатой^>138.

Младший сын Александра II – 17-летний великий князь Павел Александрович на короткое время посетил Ставку на Дунае. Однако после гибели Сергея Лейхтенбергского Александр II не решился отправлять своего сына под пули. И хотя «государю очень хотелось, чтобы и Павел Александрович участвовал в каком-нибудь деле, чтобы и ему дать Георгиевский крест», но он так и не решился рискнуть младшим сыном ради белого крестика Святого Георгия 4-й степени^>139.

30 ноября 1877 г. состоялось сражение у Трестеника и Мечки. Конечно, великого князя Александра Александровича окружали опытные генералы, но даже недоброжелатели признавали, что наследник достойно проявил себя в ходе боевых действий.

Александр II оценил службу старшего сына тремя боевыми наградами. 15 сентября 1877 г. Александру Александровичу был пожалован орден Святого Владимира 1-й степени с мечами. 30 ноября 1877 г. наследник получил заветный белый крестик – орден Святого Георгия 2-й степени. В наградных документах повод к награждению был сформулирован следующим образом: «За блистательное выполнение трудной задачи удержания в течение пяти месяцев превосходящих сил неприятеля от прорыва избранных нами на реке Ловче позиций и за отбитие 30-го ноября 1877 года атаки на Мечку». Кроме этого, 26 февраля 1878 г. великий князь был удостоен золотой, украшенной бриллиантами сабли с надписью «За отличное командование Рущукским отрядом»^>140.

Александр II, щедро рассыпая вокруг себя Георгиевские кресты, не обошел и себя. В ноябре 1877 г., после взятия Плевны, наградив офицеров заветными крестами, он «с улыбкой обратился к военному министру Д. А. Милютину: «А считает ли военный министр, что и я заслужил Георгиевский темляк?» Восхищенные благодушием государя, все мы, окружавшие его, прокричали ему с неподдельным одушевлением «ура!»^>141.

В этот же день 28 ноября Александр II обратился к своему сыну Сергею Александровичу со словами: «Я думаю, я могу себе надеть Георгиевский темляк». «Душка Папа! «Боже мой, еще бы!» – только я мог ответить»^>142.

Следует отметить, что награждение золотым холодным оружием вошло в обиход со времен Екатерины II, первое состоялось в 1774 г. С 1807 г. награждение золотым оружием было официально приравнено к награждению Георгиевским крестом, и с этого времени все, кому вручалось оно, вносились в общий орденский список. Золотое оружие, украшенное бриллиантами, жаловалось только генералам и адмиралам. В тех случаях, когда оружие с бриллиантами заменялось оружием без оных, оно носилось с Георгиевским темляком и с крестом на эфесе^>143.

При Александре II в череду дворцовых праздников прочно вошел высочайший прием Георгиевских кавалеров, который проводился ежегодно 26 ноября, в день учреждения ордена Екатериной II.

В этот день в Зимний дворец собирались все кавалеры ордена Святого Георгия, бывшие в Петербурге, офицеры и нижние чины, кавалеры солдатского «Егория». Церемониальная часть ежегодно издавала «Высочайше утвержденный порядок Торжественного выхода в Зимнем дворце, 26 ноября… года, в день Орденского праздника св. Великомученика и Победоносца Георгия», в котором детально прописывалась процедура всего действа.

Из года в год в этот день к 11.30 во дворце собирался весь придворный, политический и военный бомонд, и «все находящиеся на действительной службе и в отставке военные и гражданские чины, имеющие орден. или знаки отличия военного ордена, а также военные, имеющие украшенное бриллиантами золотое оружие»