«Отставая на йоту и мел…»
Отставая на йоту и мел, на помедли и поторопись, она пугает только непроизнесенным. Когда просьба о речи – движение угловатое и неловкое, остановленное на пути к горлу памятью языка, подъязычной иголкой, шипением на черных и коричневых, утекая с желтыми и синими. А бумага растянутой шкуркой латыни жалуется на обилие предлогов. Живо только прочитанное с губ, пока не произнесешь. Потом она оставит тебя, она всегда оставляет, не надеясь на память и устный счет, когда буквы возраста перерастут число дней до твоего возвращения. И как ей теперь сосчитать, если ее нет?
«это помощь или помощник…»
это помощь или помощник,
раздвигающий створки рук,
разводящий мосты,
но – испуг,
что касание встанет вдоль земляной луны,
стирая о стены бока,
пока
чешуя у рыб,
и ты близка,
у квадратного поезда ждать,
сетка москитная, зелень, кровать,
под которой спать
змее, вероятно, проще,
чем заползать под порог,
ну вот, скажешь теперь,
и дверь
с крючка или с петель,
или просто молчанье ключа упрекать
за невозможность и сон вдвоем,
ночь в ночи,
и молчит,
и пишет e-mail наугад,
когда крылья сложила мышь,
ты спишь,
и бабочки в волосах
вьют свои гнезда,
синяя полоса
в глазах
и роса
на лбу,
и руки – створки ракушек,
которые не собрать.
«Чешуйчатое пламя, эта земля привыкла…»
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу