– Я просто ходила к озеру, прогуляться, – с вызовом в голосе начала Лэнси, на ходу придумывая, что сказать. – Неужели нельзя?

– К озеру – можно, но только к озеру, – судя по тону, бабушка не поверила ни единому слову. – Только я бы увидела в окно, как ты оттуда возвращалась.

От необходимости врать дальше Лэнси избавил появившийся на пороге дедушка Эйбот.

– И что это мы шумим с утра пораньше? – весело прищурившись, спросил он, пытаясь сгладить напряженную обстановку.

– Лэнси опять ходила в лес, – бабушка Ри вовсе не собиралась разделить с ним хорошее настроение. – Может, хоть ты сможешь ей объяснить, как это опасно?

«Да что опасного может быть там, где нет ни единого человека, кроме тебя самой?» – хотелось спросить Лэнси. Однако сейчас разумнее было промолчать. Тем более, дедушка уже ответил за нее.

– Вряд ли в лесу сейчас опаснее, чем у нас в поселении, или в городе.

– Да что ты говоришь? – скептически хмыкнула бабушка. – Ничего не хочешь нам поведать?

Дедушка огляделся по сторонам, хотя до ближайших «лишних ушей» вездесущих соседей не могло быть меньше десятка метров.

– Только тс-с, никому об этом. Вчера там очередного бунтовщика поймали. Представляешь, они уже и до наших краев добрались со своей агитацией!

Однако бабушку, похоже, не слишком впечатлило услышанное. Она лишь легкомысленно отмахнулась от этого известия.

– И где ты такое разузнал, позволь полюбопытствовать? В новостях ни слуху про такое.

– И не будет. Норс рассказал по секрету, а он ведь всегда в курсе правдивых новостей.

– Которые он сам и выдумывает, – рассмеялась бабушка Ри.

В ответ на это он достал из кармана свернутую вчетверо газету. Стоило лишь увидеть в верхнем углу знак «Объединения» – два почти полностью пересекающихся круга – как бабушка Ри в ужасе отпрянула назад.

– Сожги это, сейчас же! – она попыталась вырвать из рук мужа газету, но при его росте достаточно было лишь поднять ее повыше над головой, чтобы не допустить подобной расправы. Поняв, что все попытки тщетны, бабушка Ри решила сменить тактику. – Неужто ты хочешь навлечь на нас беду? Если кто-нибудь узнает…

– Обязательно сожгу, не сомневайся, – для придания правдоподобности своим словам дедушка Эйбот достал миниатюрное огниво, лишь после этого передав газету бабушке. – Только взгляни сначала.

Лэнси, про которую в ходе спора оба позабыли, и которая за это время уже успела умять три пирожка, заглянула через плечо бабушки Ри в газету.

Кричащий заголовок «Беспредел в тихом городке!» мог относиться к чему угодно. Лэнси, пожалуй, могла бы согласиться с бабулей, что это не стоит особого внимания, если бы не занимающая большую часть листа фотография. Трое гвардейцев на ней скрутили руки совершенно безобидному на вид мужчине в старых обносках. Ничего в нем не выдавало провокатора и возмутителя спокойствия, кроме разлетающихся по воздуху листовок с тем же знаком, что и газета, в которой было напечатано фото.

«Еще один борец за права и свободы граждан», – прочитала она напечатанный крупным, угловато-резким шрифтом текст. – «Был сегодня отправлен в застенки теми, чье название обязывает эти самые права и свободы защищать. Вы не прочтете об этом нигде больше. Не увидите в показываемой каждый день официальной хронике. Мы, «Объединение», единственные, от кого вы сможете узнать правду, пока мы еще способны ее до вас донести…»

Лэнси и не заметила, что читает текст вслух. Почти шепотом, но этого оказалось достаточно, чтобы бабушка Ри услышала и обернулась к ней.

– А ну марш в дом! – она погрозила пальцем и смяла газету. Один щелчок отобранного у мужа огнива – и бумага вспыхнула, за несколько мгновений обратившись кучкой пепла. – И не вздумай с кем-то такое обсуждать.