Позевали, закрыли глаза. Попробуем ходить по прямой – от стены до стены, но так, чтобы не задеть друг друга. Оказывается, это нелегко. Но весело. Другой ритм.

Открываем глаза, рассаживаемся вдоль стен на матах, смотрим друг на друга и улыбаемся. Изменилось общее состояние – вот что случилось.

Последнюю фразу я произношу вслух. И все кивают. Да, так и есть.

Пока еще не пора разговаривать, нужна другая энергия. Деятельная. Расстелить рулонную бумагу, достать уголь. Во время подготовки начинается общение: просят – дай мне скотч, придержи бумагу, спрашивают – какое расстояние должно быть между раскатанными полосами бумаги, как садиться – лицом друг к другу или еще как-то. А я приглядываюсь.

Наверно, это Хава из Чечни. Стройная, высокая, в белом свитере, открывающем шею и плечи. У нее «нервная кожа», она кожей чувствует. Лицо красное, на шее красные пятна.

– Хава!

Она оборачивается.

Тяжело ей приходится. В такое время работать с детьми в Грозном… Я подсаживаюсь к ней.

Попробуем выполнить упражнения, которые помогали детям в концлагере внутренне собраться.

– Звук и линия. Вики будет петь, а вы вместе с ней рисовать. Приготовились. Движение руки должно повторять движение звука. Закройте глаза. – И к Вики: – Ташир шаблюль! – Спой улитку!

Не открывая рта, она заводит круговые звуки. Голос нарастает, линия усиливается, голос поднимается вверх по спирали, вдох, с нажимом, выдох, отпустить руку…

– Посмотрите, что вышло?

– Улитка, – говорит Хава.

Она выглядит более спокойной, краснота с лица ушла, но на шее еще есть пятна.

– Вики, спой, пожалуйста, прерывистые линии!

Вики поет. Все рисуют.

Те, кто никогда в жизни не нарисовал ни одной абстрактной композиции, на глазах превращаются в Кандинских. Никто не спрашивает, что это у них нарисовано, люди отдались музыке. Если бы кто-то посторонний вошел к нам в класс, подумал бы, что здесь происходит сеанс гипноза. Голос Вики способен рисовать и живописать. Но самое главное – Вики чувствует людей на той глубине, где не нужны слова.

Бумага закончилась. Мы ходим и смотрим, у кого что получилось.

Круги, спирали, знаки бесконечности – их можно пропеть. И мы поем. И снова каскад упражнений, без передышки. Джазовая импровизация.

Сделать паузу? Нет. Сменить материал. Перемена материала – это тот же перерыв. Лепка. Спирали, круги, абстрактные композиции – мы переводим их в объем. Кто-то хочет делать это в глине, кто-то в одноцветном пластилине. Лепка сбавляет скорость, в ней задействована не вся рука, с плечом и предплечьем, а мелкая моторика, во время лепки люди начинают болтать. Дать им поболтать? Нет. Включить Вики. Она может и лепить, и петь, у нее великолепная концентрация.

Вики поет нам потрясающую цыганскую песню на ладино, это меняет настроение, движения становятся упругими, а главное, мы не теряем драгоценную энергию, которую могли бы растратить на слова.

– А теперь то, что слепили, превратите в коллаж.

Все по-деловому раскладывают на полу наборы цветной бумаги, клей, ножницы, всматриваются в то, что слепили. Как же это сделать? Ну как – подобрать цвета, формы… А, тогда понятно! Неужели понятно?

Коллажи заняли еще полчаса. Теперь диктанты, расстилаем рулонную бумагу, берем уголь. Возвращаемся к звукам и линиям. Звук скорого поезда и мельничного колеса, шум прибоя… Поем и рисуем, синхронно. Рука останавливается, как только пропадает звучание.

Теперь возьмем пастель и обратимся к мелодии. Она многоцветна, в отличие от простых звуков.

Хава запевает. Она сидит на коленях, поджав под себя пятки, и поет. Она не может петь и рисовать разом. А Мария, мадоннистая мать огромного семейства (четверо своих и шестеро приемных), может делать и то и другое одновременно.