А песню Imagine я вчера послушала, наверное, раз десять. Круг за кругом. Правда подпевать ей я почему-то не решалась. А теперь мне, по-моему, даже включать её нет смысла. Стоит немного сконцентрироваться, как музыка сама начинает играть в голове.
Я открываю крышку макбука, нажимаю кнопку и жду, пока он неторопливо прогрузится. Я проверяю, что он словил сеть, запускаю браузер и быстро захожу на сайт магазина – заказываю себе фруктов, гречневой лапши, 10 двухлитровых бутылок сока, замороженных овощных смесей и замороженных шампиньонов, ультрапастеризованного молока, печенья и много другой еды. Ровно столько, сколько сможет принять мой холодильник и кухонные шкафы.
Еды, которую я заказала, должно хватить на полторы-две недели, а то и дольше. Я указываю время доставки – 19:15. Теперь остаётся только подтвердить оплату по карте.
Около семи часов вечера моя соседка с завидным постоянством уходит на посиделки к своей родственнице на этаж выше, оставляя внешние двери открытыми. Тогда весь процесс получается довольно простым – я открываю курьеру домофон, он поднимается на лифте, беспрепятственно проходит через разделяющие нас внешние двери и оказывается прямо перед моей. Я приоткрываю дверь на цепочку, и он просовывает пакеты в щель. Если они не проходят, приходится сначала кидать продукты по одному. Это унизительно, но терпимо. Я думаю, курьеры уже привыкли и считают меня просто очередной полусумасшедшей. В этом городе чужие заскоки мало кого удивляют.
Однако бывает и такое, что моя соседка вдруг решает ни к кому не идти. Тогда приходится объяснять курьеру по телефону, что я не могу открыть дверь, что ему нужно позвонить в соседнюю квартиру и попросить открыть их. Всё это для меня большой стресс, мне хочется сжаться в комочек, наплевать на все продукты, выключить телефон и запереться где-нибудь в ванной. Но я держу себя в руках – терпеливо дожидаюсь, пока курьер всё-таки войдёт, забираю у него пакеты, просовываю в щель 100 рублей чаевых из оставшихся у меня запасов налички и с облегчением захлопываю дверь. Провиант пополнен. Голодная смерть мне определённо не грозит.
Несмотря на то, что мои запасы наличных денег пускай и медленно, но истощаются, на банковском счету средств становится всё больше. И это, несмотря на то, что я больше не хожу на работу и, пожалуй, являюсь типичным паразитом, присосавшимся к блестяще отлаженной системе общества.
У меня и так были довольно неплохие накопления – раньше тратить было особенно некуда. Ещё пока я работала, на жизнь уходило обычно не больше половины зарплаты. Не то чтобы я на что-то копила. Просто деньги оставались.
Когда я не вышла на работу, несколько дней мне даже никто не звонил. Только на четвёртый день начали раздаваться настойчивые звонки. Я не брала трубку, чувствуя себя маленькой нашкодившей девочкой. Один, два, три, четыре звонка за день. На следующий день – ещё два. И, наконец, на третий – последний звонок. Я успела возненавидеть мелодию на своём телефоне, так что попросту включила беззвучный режим и положила айфон на мягкий стул экраном вниз. Выключать его мне почему-то не хотелось. Мне казалось, что этим жестом я словно бы признаюсь в каком-то преступлении, подтвержу, что намеренно скрываюсь.
Звонки прекратились, но через неделю, к моему удивлению, мне пришла автоматическая СМС от «Сбербанка» – на мою карточку как ни в чём не бывало упала зарплата.
Оказывается, когда живёшь, не выходя из дома, для хорошей жизни вполне хватает 20–25 тысяч. На эти деньги можно покупать качественную еду, разные мелочи для умывания, заказывать лекарства в аптеке и даже диски с фильмами. Если просто перестать думать о том, что думают о тебе другие люди, не приходится тратить денег на товары с излишне наглой маржой. Не нужна статусная одежда, тональные кремы, которые оцениваются в несколько тысяч рублей за несколько сотен миллилитров. Не нужны чашки кофе из «Старбакс» по 250 рублей, билетики на метро по 30, не приходится ездить на такси за 500. Сейчас, когда я думаю об этом, мне кажется, что люди по большей части ходят на работу, чтобы оплачивать возможность ходить на работу. Я выскользнула из этой системы.