– Сэр Герман… простите, не знаю вашей фамилии.

– Достаточно.

– Бенджамин-младший, Филипп, Сэмюэл, Роберт, Дэвид… – представляла она мальчиков.

– Я запомню, спасибо.

– Заходите, я покажу вам комнату. Отдохните с дороги, я распоряжусь насчёт обеда.

Он провёл в резиденции день. Ходил с младшим Беном по парку, не отказался от пляжа. До поздней ночи просидел с ним в кабинете отца. Утром, не заезжая на Базу, улетел в метрополию. Пуск он посмотрит по интернету.

Мэлори держалась на расстоянии, пока Бен-младший общался с Германом. Но как только машина выехала за ворота, обняла сына, постояла молча. А потом посмотрела в глаза:

– Что, родной, скоро?

– Да, мама, уеду завтра, буду в Городе, на карантине. Я ещё позвоню тебе. Ну не плачь, что ты! Начинается взрослая жизнь. Я мог бы уйти в плавание, в экспедицию, на Северный полюс – куда угодно! Мы прекрасно жили все эти годы, дружно, весело, интересно. Не каждому так везёт с родителями, с семьёй, с работой. Это же фантастика, мама! Я мечтать не мог…

Кто-то первым заметил, что недалеко от берега в океане появились сооружения на небольшом расстоянии друг от друга.

Ну, мало ли, в Городе и на Базах было много непонятного!

Люди привыкли не задавать вопросов, тем более, биороботы. Шло время, и все просто перестали их замечать.

А причастные к этой эпопее под скромным названием Программа, готовились к пуску. Пока можно было что-то делать, заканчивать наладку аппаратуры, проводить загрузку, проверять связь, о самом пуске, о риске, о том, что будет дальше, думать было некогда. Все ждали его, но по-разному.

Для одних это был заключительный этап долгой напряжённой работы. Для других – проверка сложных решений. Как поведут себя устройства, просчитанные, проверенные на опытных образцах в условиях, на пределе возможных в действительности?

Что можно сказать о Мэлори… Был сжигающий изнутри страх за мальчика. В ней всё замерло, когда он ушёл на карантин. И единственный звонок оттуда, был, как из потустороннего мира. Когда будет пуск, Бен ей не говорил. Ограниченный круг людей знал точную дату и время. Пусть узнает, когда он будет позади.

Сам был, как сжавшаяся пружина. Можно просчитать, смоделировать, проверить. Но результат, к несчастью, иногда перечёркивает всё.

Для него самого время будто замедлило ход. Каждый день тянулся, как вечность, хотя шла непрерывная работа. Ещё можно было что-то делать, проверять, контролировать. Загрузка. Последние хозяйственные дела, убрать всё лишнее из дока. Ещё было ощущение, что от твоих действий что-то зависит!

На Ковчеге закрыты люки. Он уже совершенно автономная система. Остается только ждать и считать минуты, потом секунды…

Сейчас он просто неуправляемая колода, полная людей, роботов, животных, продовольственных запасов, умных приборов и систем. И там его сын. Страховка…

До пуска ещё сутки. К нему должны подготовиться там, внутри. Бен поехал домой, Мелори нельзя оставлять одну. Сидел в кабинете и вёл, что называется, обратный отсчёт времени. Вот должна опуститься тяжёлая стена. Отсек герметичен. Вот начал заполняться водой. По секундам знает, как это происходит.

Открывается выход в океан. Ковчег оживает. Теперь он – огромная подводная лодка. Всё идёт в штатном режиме! Вот он выходит в открытый океан, скорость набирается. Как тянутся секунды! Он твердит себе – всё… идёт… в штатном режиме… Ковчег уже должен быть в точке пуска. И – грохот, слышный даже здесь, на таком расстоянии! Бен точно знает, в какой стороне дома его можно видеть. Смотрит в дальномер. Поднимается огромная волна, и вот он взлетает, оставляя за собой столб воды и пламени. Грохот продолжается. Ковчег набирает высоту. Оделяется первая ступень… вторая… третья. И, наконец, вот оно, долгожданное объявление на всю Зею, из всех репродукторов, телевизоров, приёмников: