Девочки не могли прийти в себя. За ними ухаживали, их обнимали в танце. Целовали, когда слишком часто звучало «горько». Бен хотел, чтобы они привыкли к своему новому положению, но не получалось. Они были потрясены. И Элен арестовали.

Бен не так это себе представлял, всё было слишком серьёзно. Может, надо было переженить их по одной паре? Он встал и сказал ещё один тост:

– Я хочу выпить за наш с вами Город. За вас, первых, что свили в нём своё гнездо. Мы выбьем ваши имена на табличке в мэрии. Будьте счастливы! Автобусы отвезут вас в отель. И всем отгул на завтра!

Элен сидела на стуле в крошечном кабинете. Вскочила, когда открылась дверь и вошёл Дик.

– Ну, что ты испугалась, я пришёл просто поговорить. Не хочешь выходить за меня, тебя никто не заставит. Сядь, пожалуйста. Почему ты это сделала? Я не нравлюсь тебе?

– Ты здесь ни при чём. Нас фактически похитили.

Нам ничего не дали решать за себя.

– Вас могли выбрать и заказать по одной, через брачные агентства. Ты не знаешь, вам не говорили?

– Но это было бы ещё не скоро, весной, и я слышала, что можно познакомиться с человеком заранее, по переписке.

– Ну, познакомились. Но он решает, будешь ли ты его женой. Тебя привезут к нему ещё с одной девочкой. Он выберет тебя, если ты ему понравишься больше. А если её, тебя отвезут обратно в школу.

Потом, без переписки, с другой девочкой отвезут к другому. И ты можешь и ему не понравиться, если будешь смотреть, как сейчас.

Она опустила голову. Как стыдно!

– Сколько тебе лет?

– В январе будет четырнадцать.

– Ну, подумаешь! Не будешь ходить в школу. Тебе там нравилось?

– Нет.

– Так радоваться надо! Скольким людям ты должна была подчиняться? А теперь – только одному мужу. И мы же знакомились три дня. Я всё время был рядом, мы разговаривали, смеялись, играли.

– Нам не сказали!

– Хорошо, что не сказали, всё было естественно. Ты категорически не хочешь, чтобы я стал твоим мужем?

– Не знаю. Мне нужно привыкнуть к этой мысли и к тебе.

– Ну, привыкай. Я мог бы обещать тебе, что будешь решать за себя, как ты сказала. Но это была бы неправда. Как везде, за тебя буду решать я. Понимаешь, у нас очень серьёзная работа. Я здесь уже три месяца, и это были первые выходные. Нам помогли создать семью, чтобы была отдушина, женское тепло и забота. Я вот думаю, правильный ли я сделал выбор. Может, подождать до следующего каравана, и заказать послушную девочку, чтобы радовалась мне, обнимала, когда я прихожу с работы усталый. Ты подумай до утра, и я подумаю. Если пообещаешь мне стать очень хорошей женой, я заберу тебя отсюда. Давай я придумаю, как тебе поспать. Ложись в кресло, я откину спинку. Потушить свет?

– Не надо. Я могу запереться?

– Я сам тебя запру. Туалет за шторой, маленькая дверь. Ключ только у меня, шеф разрешил мне навещать тебя, если захочу. Поспи.

Он всё же выключил свет и запер дверь. Она сидела с ногами в кресле и смотрела в окно, полное лунного света.

Какой у него хороший голос! Он не кричал на меня, не упрекал, не сердился. Он подумает, жениться ли на мне. А вдруг передумает, что будет со мной? Неужели правда, что меня бы возили от одного мужчины к другому? Он выбрал меня, иначе я ехала бы сейчас обратно на теплоходе. И весной меня бы выдали замуж неизвестно за кого.

А он бродил среди строительного хаоса, который постепенно становился Городом. Какая она нежная, какая красивая! Неужели утром я заберу её навсегда? И она будет ждать меня с работы. Спать рядом, родит мне детей…

Он не мог просто уйти домой, когда она там одна. Вернулся, и она вскочила и бросилась ему на грудь.

Утром он попросил шефа поженить их. Привёл в тот же зал, и она держалась за локоть Дика, как за спасательный круг.