– Алло, алло? Ты меня слышишь? – настойчиво повторяла мама Неля, – Яна, ты здесь?

– Да, да, я здесь, – хрипло отозвалась Яна. Получалось как-то невежливо – мама с такой радостной новостью, а она молчит в трубку.

– Ты в порядке? Наверное, испугалась? Ничего, я договорюсь тут со стюардессой Аэрофлота, за тобой присмотрят в дороге! Наши таким образом привозили даже небольших детей, а ты у нас уже самостоятельная!

Мама все говорила и говорила. Не забыла упомянуть о том, что они снимут квартиру побольше «у нас была двухбедрумная, а теперь будет трехбедрумная» Мама юбила смешивать русский язык с английским, хотя Яне казалось, что проще сказать с двумя спальнями и тремя спальнями. Проще и понятнее. В Америке квартиры считались не по количеству комнат, а по числу спален, потому что гостиная была обязательной. Им бы и двух хватило, зачем три? Но мама объяснила, что простор прежде всего. И вдруг гости? А еще она очень ценит наличие кладовок в американских квартирах, не то что в Рашке, где это не было предусмотрено в принципе. Яна машинально отметила, что раньше, в их квартире на улице Достоевского, гости спали на полу, на раскладушке, где придется, и никто от этого не страдал. А сейчас лишняя спальня, гостиная и мама уже не представляет другой жизни. Да, мама давно живет в параллельной реальности. Только зачем Яна спрашивает про спальни сама, если надо взять и сказать, что она просто-напросто не поедет? И поэтому совсем необязательно снимать квартиру побольше – гостям мамы Нели и так хватит места.

Из комнаты вышла бабушка и по ее виду было сложно понять, признался ли наконец Круз в любви Иден или серия снова закончилась на самом интересном, как и всю неделю подряд. Зато бабушка тревожно посмотрела на Яну, которая переминалась с ноги на ногу перед телефоном на кухне.

– Мам, мама, послушай… ты только не обижайся, но можно я еще немного останусь в России? Я бы хотела поступать здесь в институт… стать врачом.. я уже выбрала медицинский….

– Каким врачом? – перебила мама Неля, кажется, ничуть не растерявшись, хотя такой реакции от дочери явно не ждала, – Врачом? Как я? Ты забыла, сколько им платят? Или, думаешь, что-то изменилось? Да ничуть! Да, есть у вас сейчас частные клиники, я слышала об этом, но там все устраиваются по великому блату или в бесплатной поликлинике придется лет двадцать отработать, прежде чем туда попасть. Ты готова пойти на это?

– Ну, мам… ну я же только выучусь и все… Мам…, – Яна чуть не плакала.

– Только выучусь?! – возмущенно перебила ее мать, – А кому ты здесь будешь нужна с российским медицинским образованием? Мой потолок – это работа сиделки, но, поверь, это и без медицинского можно делать. И тебе я такой участи не желаю, хотя быть сиделкой здесь значительно проще, чем в России, да и в плане денег прибыльнее. Но тебе не желаю. И кто будет тебя содержать, пока ты будешь учиться? Совмещать медицинский с работой – и думать забудь. Практика санитаркой оплачивается символически. Я буду деньги посылать?

– Я все поняла. Но можно я хотя бы окончу здесь школу? – Яна пыталась оттянуть момент отъезда, как могла. Она готова не идти в медицинский, но пусть будут еще несколько лет в России, с бабушкой, с Артемом, в ее собственном уютном мирке.

– Школу лучше окончить здесь, – не сдавалась мама, – Будет больше шансов куда-то поступить. Допускаю еще год в России, но не больше! А то я знаю, как будет дальше – влюбишься, замуж выскочишь. Мне потом вас обоих забирать и тут на ноги ставить?

Яна чуть не заплакала от обиды – ну какое замужество, ей же всего тринадцать лет, а через год четырнадцать. Или мама совсем забыла, что в современной России девушки выходят замуж чуть позже, чем в допетровскую эпоху?