– Ты где там? – позвал его программист.

– Да тут сижу.

– Думаю, надо бы на полу устроиться. Там лечь можно и трясти меньше будет. Может, поспать получится.

– Места мало. Давай по очереди тогда…

– Угу. Снять бы этот воротник! – проворчал программист, дёргая за колодку. В темноте зазвенели цепи.

Каждое их действие теперь сопровождалось этим бренчанием. Двинул ногой – звенит, пошевелил рукой – звенит, голову повернул – опять перезвон. Карета вдруг резко тронулась. Их тряхнуло, а бурдюк полетел куда-то прочь, скользнув со скамьи. Валера услышал, как он плюхнулся на пол, и в темноте забулькала вода.

– Лови его! – выкрикнул он. Звякнули цепи.

– Поймал, – отозвался Чизман, – эх, пробка вылетела, чуть не расплескалось всё! – он встряхнул бурдюк, – кажется, всего половина осталась.

– Да уж, – фыркнул парень, – сэкономили, блин.

– Ладно. Думаю, нас ещё будут поить. И надеюсь, что сводят в туалет.

Об этом они вообще пока не думали. Как-то и мыслей не было из-за всех этих переживаний. И теперь сидя в этой темноте, Валера подумал, что было бы очень здорово, если бы его выпустили наружу всего на пару минут.

Но повозка неслась дальше. С каждой новой остановкой им всё-таки подкидывали небольшие подачки. Где-то раз в день дверь раскрывалась, внутрь заглядывал Старший Инквизитор в сопровождении целой толпы рыцарей. Он сурово осматривал их и выдавал скудный паёк. Иногда их по очереди вытаскивали на прогулку до ближайших кустов. Прямо как собак, на цепи и под строгим надзором. Для цивилизованного человека, привыкшего уединяться в тесной комнате с водопроводом и унитазом, тяжело было заниматься теми же делами под присмотром двух рыцарей из Святого воинства. С массивной колодкой на шее, да ещё и в голой степи. Но выбора не было. Либо так, либо терпи до следующего раза.

Хотя терпеть всё равно приходилось. Поскольку выпускали их изредка, а в этой тесной повозке никаких отверстий не было. Только пара щелей для вентиляции. Из-за этого, кстати, внутри даже дышать было тяжело. А ещё всё провонялось хуже некуда. Стальная крыша над головой накалялась до предела, словно как духовка. Днём оба пленника были мокрые от жары, а ночью замерзали, сжимаясь по углам.

В таких адских условиях, они, казалось, провели целую вечность. Скорбная повозка ехала и ехала, а им удавалось как-то оставаться в живых. Хотя, оба уже находились в каком-то жутком полубреду. Всё это было, словно, какое-то чистилище.

Но всему приходит конец. И это путешествие вдруг закончилось, причём очень неожиданно. Просто в один момент дверь распахнулась, и снаружи повеяло не свежим воздухом, а затхлостью подземелий.

Карета стояла где-то под землей, в каких-то катакомбах. Дрожащий свет масляных ламп разлетался под каменными сводами. Капала вода с кирпичей потолка на гнилые доски пола. А большие колеса повозки проваливались в труху, оставляя там две колеи.

Первым вытащили парня. Рыцари дёрнули за цепь, и он просто вывалился на пол. Несчастный уже почти не мог ходить самостоятельно, настолько отвык. Медленно ковыляя, Валера прошёлся чуть вперёд и пугливо огляделся по сторонам, пытаясь понять, где оказался.

По следам на полу было ясно, что приехали они со стороны массивных ворот в стене. Засов на них был мощный, рядом стража стоит. Позади вытянули Чизмана, тот вывалился из кареты, зазвенев своими цепями.

– Эй! Сюда! – какой-то здоровый рыцарь схватил парня. Сунул ему в рот веревку и затянул на затылке. А сверху ещё мешок накинули, хотя и так тут рассматривать нечего было. Программист что-то замычал, пока Валере стягивали руки. Кажется, его тоже всего связали.