Тем временем гости интеллигентной половины – друзья и коллеги Светы, явно чувствовали себя не в своей тарелке среди колхозников и прочих друзей Ани, которые уже, будучи под шафе, громко смеялись и курили у входа. Несколько мужчин в строгих костюмах обменивались беспокойными взглядами, а один из них шепнул другому:

– Я думаю, что мы попали не просто на кринжовую свадьбу, а мы – реально попали. Ты посмотри на эту публику… – Комбайнёры, трактористы и гопники. Причём реально не понятно, кто комбайнёр, а кто гопник.

– И это меня ещё больше настораживает, – тихонько добавил второй. – Нам для полного трэша только ВДВ-шников здесь не хватает.

– Почему не хватает? – возразил первый. – Вон у тех четырёх под пиджаками тельняшки надеты. Я чувствую, эту свадьбу мы надолго запомним.

– До её конца ещё дожить как-то надо. Это всё жена моя зараза, притащила меня в этот колхоз. Я как чувствовал, и до последнего упирался, не хотел идти.

В этот момент подъехал мотоциклетный кортеж, громко ревя моторами, и Аня, улыбаясь, махнула друзьям из клуба, которые громко приветствовали её, размахивая неоновыми палками, на которые были привязаны флаги с логотипом их байкерского сообщества. Ирина Сергеевна закрыла глаза и вздохнула, как будто молилась о терпении.

– Я думал ВДВ-шники на свадьбе – это проблема. А нет! Проблему ещё можно как-то решить, а вот миновать этой беды, которая сейчас размахивает флагами, – без вариантов. Знал бы, куда попаду, дома заранее лицо обезболивающей мазью намазал.

Павел Андреевич, отец Вани, пытался найти общий язык с отцом Ани, Виктором Петровичем. Они начали разговор на тему «как воспитывать детей», но этот разговор быстро превратился в спор. Павел утверждал, что детям нужно показывать примеры великой литературы и поэзии, чтобы развивать в них стремление к прекрасному. Виктор же настаивал на том, что настоящего мужика воспитывает жизнь, и что единственная поэзия, которая нужна – это тост за друзей и родителей.

– Скажите, Павел Андреевич, а что будет с этим всем вашим воспитанием, если ребёнок не знает, как починить трактор? – спросил Виктор Петрович, расплываясь в улыбке.

– Виктор Петрович, дело не в тракторах, а в духовном росте. Надо стремиться к прекрасному, понимать искусство… – пытался объяснить Павел, уже чувствуя, что спор идёт в никуда.

– Искусство это хорошо. Но, кто извините меня, за вами горшки выносить будет? Боги? – Рассмеялся Виктор Петрович.

– Ну, значит, и искусство, и трактор и горшки. Я не против искусства, но без трактора и горшков никуда! – рассмеялся Виктор Петрович, хлопая Павла по плечу.

В это время началась официальная церемония. Сотрудница ЗАГСа попыталась объяснить порядок действий, но Галина Ивановна, которая уже выпила не одну чашку «чая» из своего самовара и угостила им большую часть присутствующих, была достаточно уверена в своих силах и начала выстраивать гостей в шеренги, объясняя им, как правильно стоять и жениться. Когда сотрудники ЗАГСа попытались её остановить, она покачиваясь и не выпуская из рук свой бесценный самовар, сказала:

– Да что вы мне рассказываете (икая), у меня уже четверо детей поженились, а двое уже между прочим, даже ипотеку выплатили. Так, что я всё здесь знаю!

Наконец церемония началась, и всё вроде бы шло по плану, пока дядя Вася не начал громко комментировать происходящее, добавляя от себя «мудрые» советы молодожёнам. Когда все стали обмениваться кольцами, Вася прокомментировал:

– Главное, кольца не потеряйте, а то, как моя бывшая, забудете, где обручились!

На что кто-то из толпы в ответ выкрикнул: