– Ну тогда я пошел.

– Иди.

– До свидания, господин Панков, – сказал Чун, поднявшись из-за стола.

Лен и Ру тоже поднялись. Леонид Кузьмич по привычке протянул гостям руку, чтобы попрощаться. В глазах Чуна мелькнули удивление, настороженность и, как показалось Леониду Кузьмичу, страх. Пересилив себя и, вероятно, вспомнив, что во многих странах именно так принято приветствовать друг друга и прощаться, Чун пожал руку Панкову. Кисть у Чуна была тонкая, но сильная, как стальная пружина. Леониду Кузьмичу показалось, что от нее исходит чрезмерное тепло. Следуя примеру Чуна, Лен и Ру тоже неловко протянули руки для прощания. Их ладони вспотели и дрожали от волнения. Видимо, рукопожатие казалось им противоестественным.

Когда гости вышли из спортзала, Павел уже направлялся к гостинице. Чун окликнул Павла.

– Господин Сосницкий, пожалуйста, уделите нам несколько минут внимания.

Павел замедлил шаг. Внезапно он ощутил за спиной опасность и, не задумываясь, отскочил в сторону. Через долю секунды по тому месту, где он стоял, проехала мусороуборочная машина. Впереди и позади нее вращались цилиндрические валы со щетками. Они подметали тротуар и с гудением всасывали мусор. Водитель что-то кричал по-японски.

Люди в кожаных плащах смотрели на Павла так, словно неожиданно встретили человека, которого давно искали.

– Осторожнее, господин Сосницкий. Сейчас время уборки улиц. Еще миг, и вы бы попали под машину, – сказал Чун, – но у вас прекрасная реакция, – Чун восхищенно покачал головой. – Вы настоящий спортсмен! Мы мечтаем, чтобы у нас появились такие спортсмены. Если вы уделите нам немного времени и расскажете о том, как тренируетесь, мы будем очень признательны и благодарны.

Павел поправил спортивную сумку на плече и развел руками.

– Об этом вам лучше говорить с Леонидом Кузьмичом. Он составляет план тренировок. Извините, мне нужно зайти пообедать, а потом – отдохнуть перед вечерней тренировкой.

– Вы пойдете в ресторан при гостинице?

– Да. Там есть меню для спортсменов.

Чун сказал своим спутникам несколько слов.

– Мы тоже пойдем с вами в ресторан, чтобы узнать, как питаются спортсмены, – Чун вежливо наклонил голову.

Они вошли в гостиницу и прошли направо, где из-за большой прозрачной двери ослепительно улыбался неоновый человек с румяными щеками и светились иероглифы. Павел расположился за столиком у окна, люди в кожаных плащах разместились рядом. В зал вошел Володя Пилипонов и, увидев Павла, направился к нему.

– Привет, Паша. У тебя свободно?

– К сожалению, за этим столом могут поместиться только четыре человека, – сказал один из «кожаных» людей, неестественно широко улыбаясь.

Володя Пилипонов сел за соседний столик, с интересом посматривая на незнакомцев.

К столику подошел официант и сказал Чуну что-то резкое. Тот ответил столь же резко. Официант строго посмотрел на людей в плащах, осуждающе покачал головой и подошел к Павлу. Лицо официанта оживилось, он сделал жест рукой, мол, подождите, и скрылся на кухне. Через минуту вернулся, держа в руке спортивную газету с фотографией Павла. Протянул Павлу газету и шариковую ручку. Павел расписался под своей фотографией. Официант показал двумя пальцами букву V – «виктория», положил на столик меню и отошел. В меню был лист с русскими названиями блюд.

– О, господин Сосницкий, вас уже узнают в ресторане! После соревнований вы станете совсем знаменитым. А нам официант предложил снять верхнюю одежду. Я объяснил, что это не верхняя одежда, а платье мужчин нашего положения и на улице, и в помещении. Без него мы чувствует себя неловко.

Павел взял меню и стал выбирать блюда. Потом он передал меню Чуну.