Ольга отстранила от себя рыдающего Дмитрия и решительно поднялась.
– Ну, если ты считаешь, что обо мне и говорить с отцом не надо, то нам лучше сразу расстаться. Прощай! – произнесла она и пошла прочь.
Все дальше и дальше удалялась она от него в смутной надежде, что сейчас он одумается, окрикнет, поклянется, что пойдет против воли отца… Но… нет. Он так и не окрикнул. Ольга медленно шла по аллее, закусив губу, чтобы не разрыдаться, но несколько предательских слезинок все же выкатилось из ее глаз. «Забыть! Забыть! Забыть! Вычеркнуть его из своей памяти», – стучало в ее голове, а сердце ныло, и было трудно дышать.
Она мучилась и рыдала всю ночь и лишь через несколько дней окончательно утвердилась в решении, что эта страница ее жизни перевернута навсегда. Дмитрий Гончаров больше для нее не существовал. Жалкий, никчемный…
Глава третья
Младший сын Леонарда, Владимир, у которого с точными науками, невзирая на усиленные занятия с преподавателями на дому, все равно было неважно, кое-как окончил гимназию, и на семейном совете было решено отправить его на юридический факультет.
– Юристам не нужна физика, а профессия очень даже уважаемая, – решил отец.
Владимир поступил. Леонард успокоился и, казалось бы, теперь должен был быть уже совершенно счастлив, так нет! С каждым днем он чувствовал себя все хуже и хуже.
– Милый! – беспокоилась Анна. – Тебе надо показаться врачу!
– Они дерут такие деньги за прием! Обойдусь, – отвечал Леонард. – Чего беспокоиться? Видно, простудился. Прогреюсь, и мой кашель пройдет.
И лишь когда к кашлю прибавились еще и сильные боли в груди, он наконец-то обратился к врачам, и те срочно положили его в больницу на обследование.
– Анализы неутешительны, – услышала Анна через несколько дней. – Рак легких в тяжелой форме. Жить ему осталось недолго.
– Как недолго? – разволновалась она, видя скорбное лицо профессора.
– Боюсь, и неделю не продержится, – проговорил тот и развел руками, как бы говоря, что медицина здесь бессильна…
В тот же день Анна выслала срочную телеграмму старшему сыну на Кавказ, где тот в это время строил туннели для прокладки железнодорожных путей. Константин уже успел к этому времени не только жениться, но и подарить своей матери внучку Аду, а сейчас его жена Луиза вот-вот должна была родить и второго ребенка. Получив телеграмму, Константин срочно выехал в Москву, но не успел. Леонард Августович умер накануне приезда сына и уже лежал в гробу бледный, сильно исхудавший, накрытый кружевным покрывалом до самого подбородка.
На следующий день после похорон и поминок в доме появился нотариус для оглашения завещания. Все собрались в отцовском кабинете. Анна никогда толком не знала размеров состояния своего мужа, но была уверена, что большая часть наследства перейдет ей, а вот как будет распределена оставшаяся часть? «Уверена, он учел, что Ольга у нас невеста и ей нужно приданое», – думала она, поглядывая на дочь. В кабинете все устроились кто на диване, кто в креслах. Никто не волновался, что будет обойден вниманием отца. Все спокойно приготовились выслушать нотариуса, но то, что они услышали, повергло всех в шок! Леонард не оставил после себя ничего! На его счету в банке оставалось лишь жалких пятьдесят три рубля!
– Господи! Как же это? – вопрошала Анна, с удивлением глядя на портрет мужа в траурной рамке.
То, каким образом так долго и умело ему удавалось скрывать свое банкротство, осталось для вдовы полной загадкой. Страх поселился в ее душе. Она совершенно не представляла себе, как же ей жить дальше. Ведь на ее попечении были дочь на выданье и младший сын – студент. Нет, нет! Главное в такой ситуации – не паниковать! Это она хорошо понимала. Прежде всего надо было успокоиться. В конце концов, у нее есть профессия. Она же окончила Рижскую консерваторию, и ей всего лишь сорок три года. Можно еще и поработать.