– Хорошо, – говорю я, до нелепого робко. Мой голос чуть дрожит, и Кэл негромко вздыхает.

Когда я наконец поднимаю взгляд, он трет лицо рукой, задевая жесткую щетину.

– Блин, – бормочет он. – Прости.

– Ничего. Я лезу не в свое дело.

– Я повел себя, как козел. – Обхватив рукой подбородок, он поворачивается к умирающей орхидее на краю стойки. Ее розовые лепестки пожухли и потускнели. Кэл закрывает глаза и выдыхает через нос. – Я просто хочу, чтобы отношения между нами были профессиональными. Скажи, что ты понимаешь.

Я поспешно киваю.

– Понимаю.

– Я не хотел тебе грубить, – добавляет он, оборачиваясь.

Я смотрю на него с комком в горле – с куском моего разбившегося сердца. Сглотнув, я через силу улыбаюсь.

– Все в порядке.

– Я не хотел. Просто не знаю, как себя вести, когда ты так на меня смотришь.

– Как смотрю? – шепчу я.

Он смотрит вниз, потом снова на меня, и на мгновение его лицо искажается от боли.

– Будто видишь ее.

Я не успеваю осознать, что за эмоция охватывает меня, что за чувство пронзает мою грудь горячим ножом. Дверь в мастерскую распахивается, и внутрь входит мужчина в белой кофте, с оливковой кожей и волосами цвета вороньего крыла.

Он поднимает стаканчик с кофе в знак приветствия.

– Йо.

Когда он замечает меня рядом с Кэлом, то замирает на месте от удивления. Я улыбаюсь, чтобы подавить неловкое чувство.

– Доброе утро.

– Ты новенькая?

Я киваю, машинально теребя гигантский пучок волос.

– Люси. Я тут первый день.

Кэл откашливается и отходит в сторону, шаркая поношенным кедом по линолеуму.

– Она будет администратором. Люси, это Данте, один из механиков.

– Приятно познакомиться.

Данте делает глоток и смеряет меня одобрительным взглядом.

– Мне тоже. Надеюсь, ты сможешь удерживать нас, дегенератов, в строю. – Он ухмыляется и смотрит на корзинку с маффинами на стуле. – Это ты испекла?

– Да. – Я выхожу из-за стойки. Подол моего желтого платья плавно колышется. – С яблоками и корицей.

– Класс. Отличная находка, босс.

Кэл невнятно мычит, переворачивает свою бейсболку козырьком назад и подходит к стоящему в углу кулеру с водой. Он наполняет картонный стаканчик, потом возвращается к стойке и выливает воду в горшок с орхидеей. Не поворачиваясь, но явно обращаясь ко мне, он произносит:

– Если будут вопросы, спрашивай меня. Парни тоже умеют пользоваться системой, но я бы предпочел сам тебя обучать.

– Хорошо. Как скажешь.

Кэл выбрасывает стаканчик в урну и скрывается в кабинете, оставляя меня с моими неаккуратными заметками и путаницей в голове.

Мимо проходит Данте.

– Дам тебе несколько советов, – говорит он, останавливаясь у стойки и отпивая кофе.

– Я слушаю.

– Во-первых, – он поднимает палец, – не говори с ним, пока он не выпил кофе. Во-вторых, не обсуждай с ним его семью и личную жизнь, независимо от кофе. В-третьих… – он поднимает третий палец, потом задумывается. – На самом деле, первых двух хватит.

С гримасой на лице я размышляю, стоит ли это записать. Но по большому счету слова Данте сводятся к одному: избегай Кэла.

– Ах да, чуть не забыл, – говорит Данте, постукивая пальцами по стойке и двигая бровями вверх-вниз. – Ничего не принимай близко к сердцу.

Я натянуто улыбаюсь и сглатываю.

Данте подмигивает мне на прощание и уходит, насвистывая.

– Ты справишься. Добро пожаловать, детка.

Я пытаюсь подготовиться к работе, прокручивая в голове его слова.

Ничего не принимай близко к сердцу.

Первый день, а передо мной уже ставят невыполнимые задачи.

День проходит в сплошной суматохе: посетители, множество новых лиц, ошибки при оплате картой, всепоглощающая тревога. К счастью, механики встречают меня дружелюбно: это единственный светлый момент в моем нервном рабочем дне.