Весьма кстати пришлось и условие договора аренды пастбищ о том, что она может претендовать на все найденное в своих владениях. Соль, которую добывали рабы и слуги – вот настоящая жемчужина ее хозяйства.

За пять лет Лия исходила свой кусок пустыря, так она называла это место, вдоль и поперек. Она знала всех местных кочевников, и все были знакомы с молодой женщиной, которую не стоило обижать. Помогло тесное знакомство с родом Абу Ауна и несколько визитов отряда Орцхо. Встреча с воином великаном, всегда превращалась для Лии в праздничное событие, когда можно просто отдохнуть и пошутить, поддразнивая молодого мужчину, присягнувшего ей на верность.

Первой почувствовала неладное Гила. Она остановилась, потянула носом воздух и потрясла головой. Потом лаем выразила свое мнение по поводу поведения Раббара и убежала подальше от попутчиков. Следом Хорошка поддержала подругу. Колокольцы на ее нарядной упряжи возмущенно зазвенели, когда она попыталась освободиться от веревки в руках неопытного погонщика. Лия обернулась на звук и увидела потного Раббара, раскрасневшее лицо которого покрылось белыми пятнами.

– Так вот как выглядит растолстевший от спокойной жизни раб, когда ему приходится прогуляться во вверенное ему удаленное хозяйство! Неужто и рабыня, которую мне пришлось взять с собой, так же немощна? Отдай ей поводья, а сам садись на осла, которого ты великодушно уступил, и двигайся за нами поодаль. Великие боги! Что за калеки и неудачники собрались под моим кровом! Кого я вынуждена кормить на последние гроши, которые мне удается раздобыть! Хорошка! Милая Хорошка! Только ты здесь можешь меня понять. Успокойся, скоро мы доберемся до места.

Лия больше не обращала внимания на плетущихся за нею бедолаг. Тамара, именно ей выпала сомнительная честь сопровождать хозяйку, вполне успешно справлялась с обязанностями погонщика. А может это Хорошка милостиво решила снизойти на уговоры и не портить окончательно настроение подруге. Как ни странно, но Тамара то и дело оборачивалась, проверяя не отстал ли Раббар, готовая в любой момент взбунтоваться и броситься к нему на помощь.

Вскоре достигли того места, откуда Лия с Имитту впервые увидели соленое озеро. Как и в прошлый раз по пересохшему руслу речушки, вади, они спустились в долину. К осени озеро изрядно обмелело, где-то вдали поблескивала поверхность воды, словно большое зеркало в начищенном до блеска серебряном обрамлении, небрежно брошенное на зеленом сукне гигантского стола. Фламинго на длинных голенастых ногах были подобны волшебным розовым облакам, величаво двигающимся на горизонте. По белому полю осевшей на земле соли двигались темные фигурки рабочих.

Лия направилась к поселку, обосновавшемуся здесь с той поры, как у озера началась работа, приближающая ее к цели. Иаков должен был покинуть эти края богатым, очень богатым человеком. То, что она не пожадничала, и долю в предприятии имели и власть предержащие в Халабе и Каркемыше, и опытный в делах Гершом, и Орцхо, сумевший устроить здесь постоянный военный пост, делали ее положение достаточно устойчивым. Ей вполне хватало того, что причиталось по договору, чтобы отправлять нагруженные караваны в Халаб, в сторону Харрана и вниз по Евфрату в Вавилон. Но не эти заботы привели ее сейчас в это удаленное от лишних глаз место.

Мысли перепутались в голове:

«Иаков. Вот единственная сейчас цель. Как подобраться к нему? А может не стоит и стараться приблизиться, все равно речь не идет о победе над Рахелью. В состязании с ней будет побеждена любая. Любая-ли? А Тамара?

Интересно, кто из них более красива, Рахель или Тамара. Нежная роза или стройная пальма, видная издалека и привлекающая толпы поклонников своей благородной статью и горделивым видом. Огромные ветви дают тень измученным странникам, сладкие финики утоляют голод, разноголосые птицы навевают сон, путник засыпает и проваливается в волшебное небытие. Или все же роза, своим видом приковывающая взгляд, а ароматом пьянящая мысли. Глаза сами собой закрываются, прекрасная девушка что-то говорит, но ты видишь лишь шевеление пухлых губ, хочется прильнуть к ним, раствориться в поцелуе. Но тут грубый укол шипа приводит тебя в чувство, и ты понимаешь, что это прекрасное создание природы создано лишь для того, чтобы любоваться им, мечтать об обладании и всячески охранять ее, прекрасную и недоступную как мечту.