Совпадение имен было их козырной картой. Елена номер один говорила: это Бог так устроил, чтобы у нас всё получилось. В крайнем случае ты можешь сказать: ошиблась, не туда попала. Увидела на школьном сайте, что приглашают Е. И. Кузнецову, и перепутала.

– Но ведь я вообще не педагог, чтобы перепутать школы, – отбивалась Ленка.

Елена на минутку задумалась:

– Допустим, будут последствия. Тогда я всё возьму на себя. А ты просто уйдешь и больше там не появишься.

Ленку это не вполне успокоило: во-первых, в школе могут вызвать полицию. Как тогда уйти? Во-вторых, она не хотела проблем и для Елены номер один. Когда речь заходит о ее любимой Православной культуре, Иоанновна просто теряет голову. В первый же раз, как она об этом заговорила, Ленка спросила напрямик:

– Ты только не думай, будто я не хочу помочь. Но всё-таки: что случится, если ты пропустишь один-два урока?

Недавно врачи категорически запретили Иоанновне вставать с постели под угрозой потерять первого и, уж ясно, последнего ребенка. Всё-таки сорок два года плюс такое отношение к жизни, при котором вообще странно оказаться в числе будущих мам. Про свою личную жизнь Иоанновна не распространялась, только однажды коротко сообщила: муж завел новую семью, не дождавшись рождения младенца. Впрочем, свою беременность Елена расценивала не как бремя, от которого и произошло слово «беременность», а как надежду будущих благ: дескать, Бог не оставил их со старушкой мамой без утешения. Поэтому даже из любви к своей драгоценной Православной культуре она не могла отправиться в школу.

– Но неужели тебя нельзя заменить? – недоумевала Ленка.

– Обязательно заменят. К детям придет человек, ничего не смыслящий в Православии…

– Так ведь и я ничего в нем не смыслю!

– Ты не в счет. Ты не будешь вести уроки по-настоящему, а только прикроешь пустое место, пока меня нет.

– А почему кто-то другой не может по-настоящему вести урок? – осторожно спросила Ленка. – Если он что-то сделает неправильно, ты потом придешь и поправишь.

В ответ Иоанновна вздохнула:

– Ребенок не пластилин, чтобы гнуть его туда-сюда… Пойми, речь идет об очень важных вещах. На таких уроках формируется мировоззрение. И время дорого: урок раз в неделю…

«Раз в неделю, и из-за этого идти на подмену личности?» – мысленно недоумевала Ленка.

– Когда я встану, попытаюсь взять в придачу часы продленного дня, – словно услышала ее Иоанновна. – На продленке тоже можно плодотворно поговорить… Только боюсь, этих часов уже не будет – разберут, пока я здесь лежу.

Повисла пауза. Они разговаривали шепотом, потому что уже наступила ночь, на палату спустилась темнота и тишина. Елена номер два присела в ногах койки Елены номер один. Было слышно, как рядом дышат во сне будущие мамы.

– Так что каждый час на вес золота, – заключила Иоанновна.

– Но как я займу пустое место? Я не знаю, что говорить. Дети будут сидеть передо мной как куклы?

– Ни в коем случае. Сидеть как куклы они никогда ни перед кем не будут. Если на уроке нет общего захватывающего действия, начинается саморазвлечение: возня, телефоны, бумажные голуби…

– Какое же действие будет у меня?

– Общение, – определила Елена. – Детки любят, когда ими интересуются. Ты познакомишься с классом, расспросишь, как кого зовут, кто чем увлекается. Потом поговорите об осени, кто-нибудь стихотворение прочтет. А время между тем будет идти…

– Золотое, – иронично напомнила Ленка.

– Конечно, золотое… Но я же не могу требовать, чтобы ты… чтобы у тебя в самом деле шел урок Православной культуры!

– Это уж точно, – согласилась Ленка.

– Главное, ты ничего не испортишь: в сознании детей по поводу нового предмета останется, так сказать, чистый лист. А потом, с Божией помощью, будем писать на нем что нужно…