«Хорошо, поняла».

         И подруга плавной походкой заскользила в тапках с помпонами к входной двери. Лучше бы это был курьер…

         - Тоша!

         И сколько ж искренней радости в голосе… Мать моя женщина, он теперь точно в меня влюбится. Ну спасибо, Ирма, удружила.

         - Ирочка… - Стоит мнется. – Я тут был неподалеку, решил заехать. Если, конечно, ты не против.

         - Нет, что ты! Входи.

         А взгляд у него. С такими глазами порно смотрят, причем только самое жесткое.

         Пока парень мыл руки, я предупредила:

         «Никакого секса мне здесь, понятно?»  

         Судя по реакции подруги, о сексе Ирма не думала, она о нем яростно мечтала, причем именно с этим «товарищем». Вот же кошка влюбленная.

         «Я поняла. Я ему откажу, не беспокойся, Ира».

         «Ну посмотрим».

         Отказала. Сразу же как посадила его за стол и налила чай, сконфуженно извинилась, что не очень хорошо себя чувствует из-за обычного женского недомогания. Тоша поскучнел, но остался. Пиццу они ели вместе.

         - Ох, очень вкусно! Спасибо. Ирочка, а ты не хочешь чуть поправиться?

         Я бы чаем подавилась от такого предложения и мгновенно выставила бы нахала за дверь, Ирма же просто вздрогнула, отложила кусок пиццы и удивленно посмотрела на собеседника:

         - Тоша, тебе нравятся толстые женщины?

         - Ну не совсем чтобы толстые, - смутился тот. – Скорее пышные. Чтобы можно было потискать.

         «Нет, ну наглец же!»

         Тихое хмыканье.

         «Как думаешь, я ему понравилась бы?»

         Даже не сомневаюсь.

         «О, думаю, он был бы в восторге!»

Ирма:

         Я ела вкусную пиццу, пила крепкий кофе со сливками в квартире у Иры и понимала, что по уши влюблена. Первый раз в жизни. Очень необычное ощущение: словно на крыльях летаешь и готова горы свернуть ради одного только желания своего любимого человека. О том, что мы не сможем быть вместе, я запретила себе думать. Не нужно травить себе душу. Буду наслаждаться пусть и редкими, но моментами счастья.

         А утром, не успела я проснуться, в комнату зашел муж и с порога объявил:

         - Вечером к нам приедут твои родители.

         И ощущение эйфории исчезло, мгновенно сменившись животным страхом.

         Супруг заметил это, подошел, сел на постель рядом, посмотрел внимательно в  глаза:

         - Перед вашей встречей я наложу на тебя уйму защитных щитов. Они и пальцем к тебе прикоснуться не смогут. Страшного ничего не случится, слышишь?

         Я слышала, но от этого мне было не легче: родителей я страшилась больше, чем собственной смерти. Отец постоянно бил и открыто унижал меня все то время, что я жила дома, и я за последние годы жизни там приучилась не смотреть в глаза прислуге из-за возможности увидеть в них насмешку или жалость по отношению к себе. Мать, дико боявшаяся своего мужа, обычно наказывала меня исподтишка, что иногда было даже хуже отцовского жестокого отношения. Увидеть их сейчас, после восьми лет относительно спокойной семейной жизни? Нет, это выше моих сил…

         - Ирма, поверь, если бы я смог, я отказал бы им в появлении здесь. Но это – политический завтрак. А правила ты знаешь.

         Знала, всё прекрасно понимала, но поделать ничего со своими чувствами не могла.

         - Хорошо, давай так: я буду тянуть до последнего. Если сегодня вдруг появится Ира, ты пустишь ее и позволишь ей вести себя так, как она того пожелает. Я целиком и полностью буду на вашей стороне, что бы ни случилось.

         Да, это уже лучше. Намного.

         - Спасибо…

         - Успокаивайся давай. Ты выглядишь хуже утопленницы. Горничные зайдут и тут же упадут в обморок.